Открытое письмо Ф.К. Миронова члену Донского Войскового правительства П.М. Агееву.

г. Аккерман 15 декабря 1917 г.

"В отношении офицерского состава нужно прежде

всего установить офицерский суд чести"

(Из речи генерала Каледина1)

"Неправде опасно одно — ., Свободное слово!"

(К.С.Аксаков)

Гражданин Павел Михайлович!

Джон Стюарт Милль в своем учении о свободе говорит: "Если бы все человечество, за исключением одного лица, придерживалось одного определенного убеждения, а это одно лицо — противоположного, то человечество было бы настолько же неправо, если бы заставило замолчать этого одного человека, как был бы неправ этот один человек, если бы, имея на то власть, заставил бы замолчать человечество..."2

Военным положением3, объявленным над Донскою республикою, Вы, как член Войскового правительства4, заставили замолчать миллионы людей.

Я хочу Вам сообщить, что из этих миллионов людей, которым военным положением заткнули рот, нашелся один и [он] с создавшимся положением вещей на берегах родного Дона не согласен. Имеете ли Вы и все Войсковое правительство право утверждать, что вы правы с точки зрения Джона Стюарта Милля?!

Этот один — гражданин Петр Денисов. В письме к сотнику Алаеву он пишет: "Уважаемый товарищ! Я — товарищ твой, Петр Денисов, сообщаю я Вам о той жизни, которую я сейчас переживаю. Нет моих сил бороться с теми прокламациями, которые распущены по всей нашей Донщине о генерале Каледине и его помощниках; только и хорош Каледин, а остальные все большевики. [Когда] я уезжал от Вас, то я думал — больше мне не придется встречаться с Николаем II. Нет встретился. Все организации управляются старорежимцами под покровительством ген. Каледина. Демократического начала нигде не существует. Комитеты все упразднены5. Атаманы не избирались народом, а по назначению, хотя и были предлоги — вроде для примера (как это верно!). Много занимают должности стражники, которые сеют смуту с крестьянами и дуют в уши старикам, что солдаты бросили позицию и грабят всех подряд и скоро будут грабить казаков. Мы вырвались из рук самодержавия Романовых и его приспешников, но наши станицы и хутора очень крепко зажаты в руки Николая и ген. Каледина; вырвать [их] из этих рук стоит большого труда, потому что нас мало таких, которые против тех мироедов. Понимаешь, товарищ, нельзя [ничего] сказать о новом строе, того и гляди — сейчас арестуют. Вот я тебе опишу " картину, которую я видел 15 ноября. Были у нас выборы в Учредительное Собрание. Конечно, председателем избран священник, который сидит, распустив свои длинные волосы, возле ящика и каждому напевает — кладите за 4-й список6, конечно, в котором во главе ген. Каледин и его помощники. (Хороша свобода выборов!.. Старайтесь, батюшки, старайтесь, авось вас вспомнит добрым словом русский народ!..)

Я сказал — кладите за 2-й список, в котором социалисты-революционеры, то на меня зарычали, как звери. Вот до какой степени напуганы этими дармоедами волосатыми. И теперь считают меня большевиком".

Заканчивает свое письмо гражданин Денисов так: "Да здравствует Учредительное. Собрание и власть народа!"

Какая цель такой политики на Дону разбирающимся даже кое-как в вопросах общественной жизни ясна?!

Разрешите мне, Павел Михайлович, остановить Ваше внимание на некоторых обстоятельствах, задолго предусмотренных до объявления военного положения в Донской республике.

4 июня (правда, задолго?!) урядник хут. Медвежьего Распопинской станицы Кирилл Иванович Авдеев, депутат Первого Большого Круга7, пишет своему брату: "Ваши уполномоченные все идут своей дорогой против общественного и демократического строя и других стараются ввести в заблуждение, выступления их речей: все стремление остаться чистыми казаками и зажечь и начать гражданскую войну; для них это даже желательно, чтобы приказывать и усмирять силой, не разбираясь, кто виноват..."

За пять месяцев человек понял истинный смысл политики некоторых дельцов Войскового Круга и пророчески сказал о гражданской войне, которая теперь разгорается в родных степях!

23 августа 1917 г. в № 49 Усть-Медведицкой газеты8 хорунжий 12-го Донского каз[ачьего] полка Д.Пономарев пишет: «...по прибытии в полк, мне остается сказать на вопросы казаков: "Там, на Тихом Дону, братцы, у нас работают шайки темных людей, не понимающих совершенно настоящего времени и дарованной нам свободы во всех ее проявлениях..." »

Что сделало Войсковое правительство, чтобы прекратить эту работу? Ничего! Наоборот, работа таких людей поддерживалась всеми силами, а плоды ее теперь налицо!

8 сентября в № 55 той же Усть-Медведицкой газеты после того, как Войсковое правительство усмотрело "явную провокационность", возведенную на генерала Каледина в Корниловском мятеже, помещено второе пророчество: "К сожалению, приходится признать, что Войсковое правительство стало на чрезвычайно скользкий и опасный путь, чреватый, быть может, немалыми бедствиями..."

Бедствий Тихий Дон Иванович, как видим, не избег! Кто повлек эти беды — пусть признается!..

Не будем разбираться в причинах, побудивших объявить военное положение в Донецком углепромышленном районе, а будем считаться, как с фактом свершившимся, и фактом злым, фактом, в котором лежит корень всех бед, свалившихся на казацкие головушки. Это же военное положение несколько позже введено и во всей Донской республике.

По этому случаю мне вспоминается истина покойного Льва Николаевича Толстого, сказавшего, что такой способ управления страною годен только над дураками.

Неужели Войсковое правительство и Войсковой Круг, санкционировавший эту меру, полагают, что кроме них вся область набита дураками?..

Не мешает всем, кому вверена судьба Дона, помнить еще одно место того же Джона Стюарта Милля: "Если предположить, что (Войсковое) правительство находится в полном единомыслии с народом и вовсе не склонно проявлять принудительную власть, кроме случаев, когда оно признает это необходимым в виде уступки требованию так называемого гласа народа, то я тем не менее все-таки отрицаю, что народ имеет право проявлять власть над свободою слова самостоятельно или чрез посредство своего правительства, так как подобная власть сама по себе противозаконна. Самое лучшее правительство имеет на такое насилие не больше прав, нежели дурное правительство. Это стеснение свободы речи пагубно даже тогда, когда оно применяется в согласии с общественным мнением и еще более пагубно, когда применяется правительством вопреки общественному мнению"9.

Кто пролил кровь учителя Селиверстова в станице Урюпинской?10 Кто нанес удар по лицу старому политическому деятелю — гражданину Селиванову, отбывшему годы крепостного режима и ссылки при Николае Романове? Кто арестовал вахмистра этой команды Сычева, бывшего знаменщика 18-го Донского казачьего полка на полях брани?

Вы — Павел Михайлович, ибо Вы дали, как член Войскового правительства, согласие на введение в Донской области военного положения!

Ваши слова в заседании Совета республики11 13 октября: "...они (казаки) знают, как высоко все казачество ставит их служение, они знают, что те, кто на войне пострадал и вернулся в нашу станицу, сделались у нас самыми почетными людьми, независимо от того, какой ярлык они носят..." — оказались пустою и громкою фразою. (№ 247, У.Р.) Такою же пустою и громкою фразою дышит Ваш ответ на иронию слева: "Кадеты! Вы плохо информированы. Я сам социалист и иду первым по списку..." (Какому?!)

Как может социалист идти рука об руку с генералом Калединым, заявившим публично 30 августа в станице Усть-Медведицкой, что нам, казакам, не по пути с социалистами, а по пути с партией народной свободы?! (№ 54, У.М. газета.)

Неужели этот социалист не учитывал последствий такого шага?!

Позвольте мне на правах старого товарища по несчастью напомнить Вам, Павел Михайлович, об одном обстоятельстве из нашей жизни: "Постановление... Рассмотрев переписку... Войсковой наказной атаман нашел, что 18 июня 1906 г. в ст. Усть-Медведицкой... подъесаул Филипп Миронов, диакон Николай Бурыкин и студент Павел Агеев принимали деятельное участие в означенном собрании, на котором был подписан незаконный приговор... содержащий в себе ходатайство о роспуске находящихся на службе льготных казачьих полков, а также заявление об отказе казаков выходить на службу на случай •новой мобилизации.

А потому, признавая Миронова, Бурыкина и Агеева виновными в нарушении § 3 Обязательного постановления от 14 января 1906 г. № 208, постановил: подвергнуть подъесаула Миронова аресту на военной гауптвахте, а Бурыкина и Агеева аресту при полиции на три месяца каждого..."

И вот теперь мы видим студента Агеева Павла, уже подписывающего точно такие же обязательные постановления наряду с тем же Войсковым атаманом! Мы видим его упорным защитником идеи всеобщей мобилизации на Дону!..

Против кого, Павел Михайлович, Вы и Войсковое правительство мобилизуете Дон?

Во имя какой идеи затеяна война на Дону?

"Большевики!" — скажете Вы.

Позвольте Вам не поверить! Ими можно запугивать только маленьких детей да строить на них затаенные замыслы, что родятся в головах генералов, помещиков, капиталистов, дворян и попов.

В № 54 Усть-Медведицкой газеты от 6 сентября я высказал по вопросу о большевиках такой взгляд и при нем остаюсь и теперь: "...все это в связи с только что исчезнувшим страшным признаком гражданской войны (корниловщина12) зовет народ очнуться, сплотиться и для спасения родины от немцев, и для спасения революции от замыслов темных реакционных сил, объявивших бойкот Временному правительству.

Все эти силы сплотились вокруг единственно легальной ныне (для "панов") партии — партии народной свободы. Неудача генерала Корнилова внесла полное смятение в их ряды, но это не значит, что они сложат оружие: война с обеих сторон объявлена не на живот, а на смерть — причин к этому очень много.

Очередная задача их (т.е. кадетской партии) — перемена фронта. В атаку на народные завоевания, на завоевания революции, они пойдут теперь через большевизм, снова поднимающий свою страшную для целости России голову.

Да!! Большевизм и реакционные силы — союзники. Союзники неестественные, поневоле, но союзники страшные! Этот союз страшнее и опаснее генералов Корнилова, Каледина, Крымова (покончившего самоубийством), Лукомского, Деникина, Валуева, Маркова, Алексеева и др."

Не случилось ли это, не прав ли я был еще 6 сентября?!

В своей речи к Войсковому Кругу 2 декабря 1917 г. Вы, Павел Михайлович, использовали демагогический прием, когда сделали ссылку на газету "Наше знамя", в которой черноморские моряки заявляют: "Мы пришли сюда, чтобы утвердить Советскую власть на Дону". Эта Ваша ссылка вызвала негодующие возгласы. А дело проще: Вы попали не в бровь, a в глаз!..

Позвольте и мне стать на тот же путь и в свою очередь сослаться на "Известия Ростовско-Нахичеванского Совета" (№ 199): "Долой последнего жандарма в России, долой осиное гнездо донских помещиков и генералов, долой последний оплот контрреволюции — Новочеркасское Войсковое правительство!" И далее: "Долой Войсковое правительство помещиков и генералов! Да здравствует братский союз донской демократии: трудовых казаков и солдат, рабочих и крестьян!.."

А вспомните телеграмму 4-го Донского запасного полка и всех организаций станицы Нижне-Чирской от 3 сентября 1917 г., в которой значилось: "...вместе с тем, принимая во внимание контрреволюционное направление деятельности Войскового Круга и Войскового правительства, собрание требует немедленной отставки членов Войскового правительства, и немедленного переизбрания членов Войскового Круга на демократических началах. Собрание считает настоятельной необходимостью немедленное введение на Дону земства, дабы в этих учреждениях казачество имело возможность рука об руку идти вместе с трудовым неказачьим населением области и т.д."

Заявляю, что и тогда и теперь я всецело присоединяюсь к этой резолюции, и если она будет проведена в жизнь, то гражданская война на Дону умрет сама по себе и Дон будет спасен от разорения!

Но люди, ставшие на путь управления краем путем военного положения, будут до конца вести свою программу, и мой голос слишком слаб, чтобы заставить их опомниться, а донских казаков — проснуться!..

Пред лицом всего донского казачества я спрашиваю Вас, Павел Михайлович, мой товарищ по старому несчастью: "Почему Вы не огласили 2 декабря пред Войсковым Кругом из газеты "День" сообщение Степана Деревенского следующего содержания: "Группа общественных деятелей, преимущественно кадеты, заявили Войсковому правительству, что оно обязано немедленно вместе с объединенным правительством Юго-восточного союза принять меры к образованию в стране верховной центральной власти. Предложение это поддерживали, между прочим, комиссар Временного правительства на Дону М.С.Воронков и член Совета Республики П.М.Агеев".

Не ясно ли теперь, с кем идете Вы, Павел Михайлович?.. Социалист Вы или... решите сами!

Духовно связанный с Вами в прошлом страданием за демократию и свободу я умолчать не мог! Но зато ясно, что большевики только ширма, а цель-то: борьба за сильную центральную власть по рецепту партии народной свободы.

Не нужно забывать, что власть, штыками установленная, штыками и должна поддерживаться, а так как эти штыки вручены Вами и остальными членами Войскового правительства донским казакам, то скажите, ради Бога, сколько лет казаки должны быть мобилизованы для защиты этой власти, ибо русская демократия будет стараться отнять эту власть у партии народной свободы?!

По вопросам о войне и мире, анархии в стране, большевиках и т.п. я надеюсь получить слово на Дону.

Чтобы мне не был приложен эпитет большевика, как пугала в глазах казачества, заявляю свою политическую платформу: демократическая республика на федеративных началах; право народного референдума; право народной инициативы, и т.д. Это знамя всего 32-го Донского казачьего полка!

Для себя, во имя прошлого, прошу Вас, как члена Войскового правительства, ввиду ожидающегося перехода на Дон 32-го полка, гарантировать мне неприкосновенность личности и свободу слова, единственное оружие, которое я признаю в борьбе с политическими противниками.

"Каледин — это полубог, это почти что нечто абстрактное в плаще военачальника. А Богаевский — верховный жрец..." (См.: У.Р. № 234).

Только языческие жрецы упиваются человеческою кровью, принося людей в жертву идолам! И идол и жрец пред нами, но почему они, если правы, боятся свободной речи, свободного слова?! Почему Вы, Павел Михайлович, и все Войсковое правительство не стали на путь борьбы с политическими противниками свободным словом, свободною речью, а оружием и плетью?

Потому, что Вы не правый!!!

Пользуясь этим случаем, я обращаюсь к донским казакам, познакомиться с письмом ярого монархиста Владимира Пуришкевича к генералу Каледину.

Письмо Пуришкевича Каледину.

"Новая жизнь" печатает письмо Пуришкевича к Каледину: "Положение Петрограда отчаянное. Газет нет, телеграф и типография захвачены, телефон не работает. Людей на улицах хватают и сбрасывают в Неву, без суда заключают в тюрьмы.

Даже Бурцев находится в Петропавловской крепости под суровым режимом. Организация, во главе коей я стою, работает не покладая рук над спайкой офицеров и всех остатков военных училищ и их вооружением. Спасти положение можно только созданием офицерских и юнкерских полков. Ударив ими и добившись первоначального успеха, можно будет затем получить здешние воинские части, но сразу без этого условия ни на одного солдата здесь рассчитывать нельзя, ибо лучшие из них разрознены и терроризованы сволочью. Во всех, решительно, полках казаки в значительной части распропагандированы благодаря странной политике Дутова, упустившего момент, когда решительными действиями можно было еще чего-нибудь добиться.

Политика уговоров и увещеваний дала свои плоды: все порядочное затравлено и загнано, властвуют преступники, чернь, с которыми теперь нужно будет расправиться уже только публичными расстрелами и виселицами. Ждем Вас сюда, генерал, и к моменту Вашего подхода выступим со всеми наличными силами. Но для этого нам надо установить с Вами связь, а прежде всего узнать о следующем: известно ли Вам, что от Вашего имени всем офицерам, которые смогли бы участвовать в предстоящей борьбе, здесь предлагается покинуть Петроград, за тем якобы, чтобы к Вам присоединиться? Когда примерно можно будет рассчит[ыв]атъ на Ваше приближение к Петрограду? Об этом было бы полезно нам знать заблаговременно, дабы сообразовать свои действия. При всей преступной неподвижности здешнего сознательного общества, которое позволяет налагать себе на шею большевистское ярмо, и при всей поразительной вялости значительной части офицерства, которое тяжело и трудно организовать, мы верим, что правда за нами и что мы одержим верх над порочными и темными силами, действуя во имя любви к родине и ради ее спасения. Чтобы ни случилось, мы не падаем духом и останемся стойкими до конца."

Донские казаки, братья русского трудового народа!!!

Письмо это я закончу словами из отчета о Малом Круге13 депутата Березовской станицы Николая Герасимовича Щербакова, лишенного 1906 г. за политические убеждения судом Николая Романова офицерского звания: "...в настоящий момент претендентами на наследство власти у нас являются два общественных класса: класс капиталистов и класс землепашцев-крестьян.

Кто из них возьмет верх, еще неизвестно, и нам, казакам, прямо-таки невыгодно соваться теперь с услугами к буржуазии (классу капиталистов, помещиков и т.д.).

Но нас всунули!.."

Опомнитесь, граждане казаки родных степей, и думу думайте, как быть, как своему страшному горю пособить?!

Гражданин Ф.К.Миронов

(Войсковой старшина 32-го Донского казачьего полка)

P.S. Прошу другие газеты письмо перепечатать, чтобы оно докатилось до родных берегов.

Донцы! За Учредительное Собрание!..

За демократическую республику на федеративных началах!..

За истинно свободный вольный Дон!..

Долой военное положение!

Дорогу свободному слову, свету и правде!..

Долой офицерские ударные батальоны, формируемые на Дону генералом Алексеевым, и такой же корпус генерала Эрдели!!

Дон не для авантюр помещиков, капиталистов и генералов, а для свободных граждан казаков!

За трудовой русский народ!!

РГВА. Ф.192. Оп.6. Д.1. Л.1. Типографский экз.

К оглавлению.

Примечания

1 Единственной известной речью А.М.Каледина, человека до мая 1917 г. далекого от политики, было выступление на Государственном совещании в августе 1917 г. с "Декларацией 12-и казачьих войск".

2 Ф.К. Миронов приводит цитату из работы известного английского философа и экономиста XIX в. Джона Стюарта Милля "О свободе" (См.: Миллъ Д.С. О свободе: Пер. с англ. М.И.Ловцовой. 2-е изд. СПб., 1906. С.35). Д.С.Милль — "отец свободы" — как называли его современники, сформулировал идею свободы личности в рамках закона. К.Маркс при написании "Капитала" использовал фундаментальный труд Д.С.Милля "Основания политический экономии". В России Н.Г.Чернышевский посвятил ему специальное исследование (См.: Основания политический экономии Д.С.Милля: Пер. с англ, и примеч. НГ.Чернышевского. СПб., 1909).

3 На Дону республика провозглашалась дважды: 23 марта 1918 г. — Донская советская республика — ив мае 1918 г. Красновым — Демократическая республика "Всевеликое Войско Донское". В момент написания "открытого письма" Область Войска Донского статус республики не имела. 25 октября 1917 г. Войсковое правительство на Дону приняло на себя всю полноту исполнительной государственной власти и объявило о введении военного положения в углепромышленных районах области.

4 Донское Войсковое правительство — орган казачьего самоуправления — было создано на Большом Войсковом Круге в Новочеркасске (26 мая — 18 июня 1917 г. по старому стилю). Возглавлял ген. А.М.Каледин. Поддерживало Временное правительство в доведении "войны до победного конца", при выступлении ген. Л.Г .Корнилова оказалось на его стороне.

5 Решением 1-го Большого Войскового Круга были упразднены исполнительные комитеты в хуторах, станицах и округах (июнь 1917 г.), станичные и хуторские сборы должны были избрать атаманов и членов правлений.

6 Выборы в Учредительное собрание в области Войска Донского проходили по девяти партийным спискам. Под первым номером был зарегистрирован блок социалистов, под вторым — социалистов-революционеров, под третьим — старообрядцы, под четвертым — казачий список, под пятым — большевики, под шестым — кадеты, под седьмым — народные социалисты, под восьмым — меньшевики-объединенцы, под девятым — собственники. Из 1 406 620 избирателей, участвовавших в выборах, за четвертый, казачий, список, проголосовали 636 966 человек, или 45% от общего их числа.

7 1-й Большой Войсковой Круг проходил 26 мая — 18 июня 1917 г. по старому стилю в Новочеркасске. Был сформирован путем пропорционального представительства от казачьего населения Дона (по 1 делегату от 5 тыс. казачьего населения станиц и по 1 делегату от 500 казаков, воюющих на фронте). Большой Войсковой Круг собрался после 194-летнего перерыва и объявил себя "единственным полноправным хозяином области". Несмотря на демократическую оппозиционность некоторых делегатов, Круг принял решения, защищающие казачью общинную собственность на землю, облегчающие воинскую повинность, избрал Донское Войсковое правительство во главе с атаманом А.М.Калединым.

8 "Усть-Медведицкая газета" — окружная газета Усть-Медведицкого округа. В 1917 г. редакция ее испытывала заметное влияние партии эсеров.

9 Ф.К.Миронов использует цитату из указанной выше работы Д.С.Милля "О свободе" (См.: Миллъ Д.С. О свободе. С.34—35). В цитируемый текст Ф.К.Мироновым внесено одно дополнение — перед словом "правительство" поставлены скобки и вписано туда слово "Войсковое".

10 В ст. Урюпинской, административном центре Хоперского округа, в 1917 г. действовала одна из трех большевистских организаций, работавших в казачьих округах (две остальные были в Каменской и в Новочеркасске); А.М.Селиверстов был одним из лидеров этой организации, член ревкома, захватившего власть в Урюпинской 7—8 июля.

11 Временный совет Российской республики — совещательный орган при Временном правительстве — был создан решением Демократического совещания в октябре 1917 г., состоял из 555 членов. 25 октября 1917 г. распущен большевиками.

12 Корниловщина — выступление в августе 1917 г. под руководством ген. Л.Г.Корнилова с целью установления в стране военной диктатуры. К 31 августа выступление было ликвидировано, руководители — арестованы.

13 Малый Войсковой круг — рабочий орган в перерыве между сессиями Большого Войскового Круга с июня по ноябрь 1917 г.