Совещание членов Учредительного Собрания.

ЗАСЕДАНИЕ 5-ОЕ.

15 января 1921 г.

{Председательствует Н. Д. Авксентьев. Начало заседания 5 час. веч.).

Председатель. Позвольте объявить заседание открытым. Какие вопросы на повестку заседания предлагает поставить комиссия по подготовке работ Совещания?

Докладчик комиссии В. В. Руднев. Комиссия предлагает поставить на повестку сегодняшнего заседания пункт 5-ый “об отношении к национальностям и окраинным государственным образованиям”. Комиссия выработала резолюцию по вопросу окраинных государственных образований, каковую резолюцию разрешите вам доложить.

Председатель. Угодно принять такой порядок и заслушать резолюцию? "Возражений нет? Тогда позвольте предоставить слово докладчику комиссии

Докладчик комиссии В. В. Руднев. Комиссия предлагает на обсуждение Собрания нижеследующий текст резолюции (читает):

Совещание членов Всероссийского Учредительного Собрания по вопросу о новообразовавшихся окраинных государствах считает необходимым заявить:

I. Русские демократические партии всегда признавали законным стремление народностей России к свободе самоопределения и Учредительное Собрание 5 января 1918 года провозгласило начало федеративного устройства России, но это стремление народностей России при сложившихся трагических обстоятельствах выразилось в форме требования полного выделения окраинных государств и разрыва ими всяких связей с Россией вследствиё желания оградить себя от деспотической власти и разрушительной политики большевистских диктаторов.

II. Пока над Россией тяготеет режим большевистской диктатуры до тех пор не может определиться и вылиться в рациональные правовые формы тяготение окраинных государств к России. Закрепление же морально-политического разрыва между ними может повести только к невыгодной для всех балканизации и взаимным столкновениям, которые будут использованы в интересах чужой империалистической политики.

III. Считаясь с существованием созданных усилиями окраинных национальностей ряда новых государств и с волей к охранению их самостоятельности, поскольку она выражается представительными учреждениями, — основанными на всеобщем избирательном праве, — демократия России полагает, что после ликвидации большевистской диктатуры и установления в России народовластия неизбежно выяснится общность социально-политических и культурных интересов, диктующих экономическое и политическое сближение, равно выгодное и даже необходимое для обеих сторон.

IV. Наиболее целесообразной формой этого сближения, соответствующей как общим тенденциям исторического процесса, так и культурным интересам человечества, представляется федеративное объединение.

V. Стоя на точке зрения переустройства России на федеративных началах, — и не имея притязаний вооруженной рукой навязать кому-либо ту или иную форму политической связи, русская демократия признает единственно правильным путем взаимное соглашение на основе свободы и равноправия договаривающихся сторон.

Председатель. Слово M. B Вишняку от имени фракции соц.-рев.

M. B. Вишняк. От имени членов Учредит. Собрания, принадлежащих к партии соц.-революц. имею честь сказать нижеследующее :

Мы признаем принцип полной свободы самоопределения народов. Этот принцип нами признавался всегда и события последних лет в связи с мировой войной и теми революциями, которые имели место в пределах отдельных государств, доказали, на опыте всю правильность и жизненность этого принципа.

Стоя на почве признания этого принципа, как принципа непререкаемого для свободного устроения государственной жизни и общения в международном масштабе, мы в тоже время не можем закрывать глаза на то, что фактическое его осуществление в жизни на нашей родине, не всегда совпадало с тем смыслом, который мы считали необходимым защищать и проводить в жизнь.

Мы должны подчеркнуть, что факт отторжения от России и выделения в самостоятельные сепаратные от России единицы, в целом ряде случаев имел место под влиянием факторов преходящих и случайных. Этими преходящими факторами было прежде всего, влияние или, вернее, давление агрессивного большевизма, который старался подчинить своей силе, подчинить своему влиянию те окраинные государства, которые входили в пределы России. С другой стороны, отпадение или отторжение от России происходило и под влиянием иноземного вмешательства, которое, преследуя свои империалистические цели, иногда совпадало в своем направлении с теми целями, которые преследовали отдельные группы, выделявшейся в самостоятельную государственность, национальности. Я имею в виду те случаи, когда прикрываясь британским или иным иноземным щитом, отдельные народности России считали возможным в порядке одностороннего провозглашения утверждать свою суверенную власть и независимость от России.

Мы полагаем, что в преодолении этих привходящих факторов одинаково заинтересована и демократия России, и демократия тех территорий, которые в настоящее время претендуют на свое полное, сепаратное от России бытие. В то же время мы признаем необходимым считаться с самым фактом существования этих окраинных государств, поскольку их стремление к самостоятельному существованию получило выражение в правильных демократических формах и имеет за собой авторитет всеобщего избирательного права. На место одностороннего провозглашения своей самостоятельности мы выдвигаем принцип соглашения с теми государственными образованиями, которые существуют сейчас в пределах бывшей Российской империи. Мы думаем, что это соглашение должно иметь место в порядке миролюбивом, а не в порядке соглашения, проведенного вооруженной рукой. Соглашение этих отдельных единиц для создания общего целого, — одинаково ценно, как для отдельных частей, так и для того целого, которое, в результате сложения этих частей, может получиться. Мы думаем, что фактические отношения, имевшие место за последнее время, подлежат преобразованию не в порядке физических столкновений, а в порядке миролюбивого соглашения.

Наиболее рациональной формой этого соглашения которую мы считаем необходимой в целях взаимного удовлетворения политических, хозяйственных и иных нужд народов, находящихся на территории России, мы видим в осуществлении того федеративного принципа, который "был провозглашен Всероссийским Учредительным Собранием в первый же день его существования. Мы думаем, что это федеративное объединение России имеет свое дальнейшее развитие в воссоединении отдельных народов и вне России стоящих, в общую дружную семью, объединенною взаимной международной солидарностью.

Этими краткими соображениями я ограничусь, чтобы пояснить те основные мотивы, которые руководили фракцией с.-р., когда она считала нужным внести только что оглашенную резолюцию.

Председатель. Слово имеет П. Н. Милюков.

П. Н. Милюков. После обстоятельного обсуждения комиссия фракции Народной Свободы пришла к совершенно согласным выводам со всеми другими фракциями по всем вопросам, связанным с новыми государственными образованиями. Может быть не-лишнее будет оговорить, что в их число здесь не включается ни Польша, ни Финляндия. Мы согласны во взглядах на процесс образования этих государств и на те причины, как постоянного так и временного характера, которые, вызвали эти образования. Далее, мы согласны, что временные причины разъединения отпадут с минованием господства большевиков и что тогда настанет время для установления на правовых началах нашего объединения. Мы согласны, далее, что таковым на-чалом должно быть начало федеративного строя. Если мы не развивали в деталях этого понятия, то исключительно для того, чтобы как-нибудь случайно не сузить его содержания. Наконец мы согласны и относительно метода объединения. Таким методом должно быть соглашение между сторонами с исключением всяких насильственных способов разрешения вопросов. Есть только одна оговорка к прочитанному тексту. Это именно оговорка: по поводу упоминания здесь Учредительного Собрания 5 января 1918 г. Мы принимаем это упоминание в предположении, что при этом 1) не имеется в виду создать какой либо прецедент для оживления деятельности этого учреждения, что противоречило бы основному условию нашего вхождения в это Совещание и во 2) что здесь разумеется именно провозглашение принципа федеративного строя, а не способ его осуществления, который, конечно 15 января 1921 г. совершенно не тот каким он был 5 января 1918 г. Вот с этими оговорками фракция Народной Свободы в полной мере принимает то постановление, которое вынесла наша 9-ти членная комиссия.

Председатель. Слово имеет С. Н. Максудов.

С. Н. Максудов. Члены совещания фракции мусульман татар считают резолюцию, предложенную фракцией С. Р. приемлемой за исключением 2-й части пункта 3-го, то есть, начиная со слов “постольку”, (читает), которую мы предлагаем исключить, когда мы будем голосовать по пунктам. Мы считаем, что главной основной причиной образования окраинными национальностями автономных государств, является их естественное законное стремление к самоопределению. Это стремление выразилось в форме полного отделения в силу большевизма, который представлял для окраинцев угрозу не только экономическую и хозяйственную, но и национальную. Если мы это положение принимаем, то отсюда вытекает настоящее наше отношение к этим окраинным государствам, что до тех пор пока мы не установим внутри России прочный демократический федеративный строй, иначе говоря, пока существует большевизм, мы не можем относиться к этим окраинным государствам иначе как с полным пониманием их настоящего желания изолироваться от большевистской России. Что касается будущего, когда у нас установится демократический федеративный строй, то многие из этих окраинных народностей сами пожелают войти с нами в федеративные и иные соглашения. Все, что ,я говорил не относится конечно ни к Финляндии, ни к Польше, которые уже были признаны международно самостоятельными государствами. Теперь я должен мотивировать почему мы полагаем исключить вторую часть п. 3. Так как эти национальности образовали автономные государства и у них есть признанные народом правительства, то это указывает, что эти правительства опираются на народное желание. Если это было бы иначе, то никакое прочное существование этих государств не было бы возможным. Поэтому говорить о народной воле в этой рёзолюции мы считаем излишним.

Председатель. Слово предоставляется H. B. Чайковскому.

Н, В. Чайковский. Народные социалисты еще до мартовской революции ввели в свою программу принцип федеративного устройства, но с тех пор многое изменилось. Постепенно это понятие превратилось в идею о свободном соглашении между Россией и окраинными народностями, как равного с равным. Конечно, при настоящих условиях их стремления к самостийному существованию естественны, но ведь связь между Россией и окраинными национальностями для них более выгодна, чем с другими соседними государствами, которые до сих пор были им чужды. Мы полагаем, что препятствий к соглашению между Россией и окраинными народностями постепенно будут уменьшаться и нам удастся их убедить, что связь с Россией лучше обеспечивает им свободу и самостийное существование, чем самостийное положение слабых государств среди сильных соседей.

Председатель. Слово имеет В. А. Харламов.

В. А. Харламое. Я голосую за резолюцию, в выработке которой принимал участие в составе комиссии Совещания, как потому, что она отвечает нашему правовому сознанию по форме будущего устройства государства Российского так и потому, что она наилучшим образом обеспечивает соглашение отдельных окраинных национальных образований, ныне, обособившихся в отдельные самостоятельные от Советской России образования. Мы уверены, что они охотно присоединяться к России и создадут вместе е нею единый организм.

Председатель. Господа члены Совещания, все высказавшиеся здесь группы представителей заявили, что они всецело присоединяются к указанной резолюции. Некоторое исключение представило лишь заявление представителей группы татар мусульман, Максудова.

Я хотел бы сделать одно разъяснение члену Совещания Максудову. Мне предоставляется, и члены комиссии, надеюсь, подтвердят мое мнение, что эта часть резолюции говорит лишь о необходимости, чтобы определенное решение действительно выражало народную волю, но отнюдь не предполагает какого либо вмешательства извне во внутреннюю жизнь того или иного государственного образования.

Я полагаю, что при таком разъяснении я не пойду в разрез с точкой зрения, которой придерживалась комиссия. Член Учредительного Собрания Максудов, позвольте задать Вам вопрос не можете ли Вы снять своей поправки после моего разъяснения?

Максудов. Группа мусульман вполне удовлетворяется теми разъяснениями которые дал председатель и не будет настаивать на отдельном голосовании.

Председатель. Тогда позвольте поставить вопрос угодно ли голосовать резолюцию в целом или по пунктам? (Голоса: в целом). Тогда позвольте голосовать. (Голосование). Таким образом я констатирую, что эта резолюция принята всеми единогласно. Позвольте объявить перерыв.

Председатель. Даю слово для заявления представителю комиссии по подготовке работ для совещания.

Докладчик комиссии. В виду того, что по тексту резолюции об отношении к национальностям поступил ряд поправок, которые в настоящее время не могли бы быть усвоены, комиссия предлагает перенести обсуждение этого вопроса на следующее заседание Совещания,

Председатель. Позвольте поставить на голосование. (Голосование принимается),

Максудов. Мусульманская группа не возражает, но с тем условием, чтобы поставить первым вопросом на следующее заседание.

Председатель. Комиссия предлагает порядок обсуждения вопроса не предрешать. (Принимается). Позвольте объявить заседание закрытым. Следующее заседание в понедельник в 3 часа.

ЗАСЕДАНИЕ 6-ое.

(17 Января 1921 г.)

Заседание открывается в 4ч. дня Председательствует Н. Д. Авксентьев.

Председатель. Позвольте открыть. заседание. Прошу представителя Комиссии по подготовке материалов для совещания сделать предложение о порядке дня сегодняшнего заседания Совещания членов Учредительного Собрания.

В. В. Руднев. Комиссия предлагает для сегодняшнего заседания следующий порядок дня: на первом месте поставить вопрос об отношении к национальностям, а затем вопрос об отношении к отторжению иностранными державами отдельных частей Российской территории.

Председатель. Угодно принять такой порядок дня (голосование). Такой порядок дня принимается. Прошу огласить результат работ комиссии.

В. В. Руднев. По вопросу об отношении к национальностям, комиссии, несмотря на длительную работу в течение 4-х заседаний, не удалось выработать текста, который объединял бы все представленные в составе её течения. Поэтому для обсуждения на общем совещании мною будет оглашена резолюция, которая была принята большинством данной комиссии, а именно фракциями с.-p., к.-д. н.-с. и казачьей. Фракция татарская, которая не присоединилась к тексту большинства, вероятно воспользуется этим правом внести собственный текст и совещание будет иметь возможность судить, насколько они расходятся, какая из этих резолюций наиболее соответствует пониманию стоящих перед совещанием задач. Должен сказать только, что, по мнению большинства Комиссии, между обоими проектами резолюции расхождения в основном принципе —в понимании существа национально - культурной автономии, не имеется. Вот текст резолюции, которая вносится всеми фракциями за исключением татарской (читает).

РЕЗОЛЮЦИЯ.

Совещание членов Всероссийского Учредительного Собрания заявляет, что в системе Российской Федерации всякая национальность, хотя бы она составляла меньшинство в пределах данной части общей Федерации имеет право на национально-культурную автономию.

В Российской Федерации не может быть места никаким ограничениям политических или гражданских. прав в зависимости от происхождения или принадлежности к той или другой расовой, национальной, лингвистической или вероисповедной группе. Равным образом не может быть места и ограничениям доступа ко всем видам труда и ко всем общественным или государственным должностям.

Всякой национальности должно быть обеспечено право пользоваться родным языком в школе, суде, прессе и в публичных собраниях.

Всякая национальность имеет право образовывать на началах самоуправления всякого рода просветительные, культурные, благотворительные, вероисповедные и т. п. учреждения. Всякое национальное меньшинство имеет право на пропорциональную его численности часть расходного бюджета из общегосударственных учреждений на культурно-просветительные нужды, равно как и право облагать своих членов для обеспечения этих нужд особым национальным налогом.

Гарантированные общероссийской конституцией гражданам обще-политические свободы не могут быть ограничиваемы постановлениями органов национальных меньшинств.

В Российской Федерации каждой национальности, населяющей определенную область в преобладающем количестве, должно быть предоставлено право образовать автономную государственную единицу, входящую в состав федерации на условиях и в порядке, определяемых федеральной конституцией.

( Председательское место занимает А. И. Коновалов).

Председатель: Слово имеет член Учр. Собр. О.С. Минор от имени фракции Соц. - Рев.

0. С. Минор. От имени фракции социалистов-революционеров настоящего Совещания мне поручено обосновать и развить нашу точку зрения на изложенные в резолюции взгляды на принцип федерации и автономии.

Но прежде чем войти в сущность вопроса мне представляется нужным указать на то, что взгляды, защищаемые нами теперь являются лишь развитием тех взглядов которые провозглашены были нашими предшественниками еще 40 лет тому назад. В 1879 году, напр., Е-Ь №2 “Народной Воли”,органа Исполнительного Комитета партии Народной Воли мы находим заявление, что основным требованием этой партии является: “Земля народу, автономия единиц и их федерация в государственную систему”. Они были убеждены, что эти принципы совершенно совместны с возможностью устроения реальных государственных форм общежития. В программе Исполнительного Комитета в 1879 году мы также находим прямое указание на то, что в самом сознании народа живет представление о необходимости утверждения права народа на землю и начал федеративного устройства. Те же самые идеи проводились позднее в первоначальных работах соц.-революционеров в конце 90-х и начале 1900-х годов. Федерация автономных единиц, организованных по национальному признаку признавалось основой будущего государственного строя. По мысли с.-ров в 1901 г.—Финляндия, Польша, Великороссия, Малороссия, Кавказ и пр.должны в будущем создать единую свободную федерацию.

Весь ряд будущих федеративных частей реально изменяется уже потому, что вряд ли в настоящий момент можно думать о Польше, которая представляет суверенное государство или о Финляндии. В протоколах 1-го съезда партии С. Р. в 1906 г. имеются указания, что в автономных областях со смешенным населением, права меньшинств должны быть охранены. (Читает)... Таким образом с того момента, как возникла в России идеология С. Р-ов сначала в виде народничества, потом народовольчества, идея признания автономной федерации областей совершенно устанавливается.

Я счастлив отметить, что предложенная Совещанию резолюция является результатом работ не только С. P., но и др. партий, ибо резолюция эта, я верю, будет принята подавляющим большинством участников Совещания. Таким образом окажется, что мы все приемлем принцип федерации и автономии с той лишь разницей, что, если в первый период исторического развития этих идей, они были неопределенны и не ясны, то в настоящее время они все определеннее устанавливаются и получают резкий и отчетливый характер. Стоит указать лишь на последний пункт резолюции, который принят всеми фракциями, то мы увидим, что резолюция эта гарантирует автономию каждой национальности, населяющей определенную область в преобладающем количестве и право образовать новые автономные государственные единицы. Таким образом представляется широкая возможность каждой национальности, которая населяет определенную территорию более или менее компактно образовать отдельную государственную единицу и входить в состав федерации, на условиях, выработанных федеральной конституцией. Киргизы, башкиры, кавказские татары, буряты и т. д., могут образовать группировки, которые войдут совершенно равноправными членами в общероссийскую федерацию. Но нам в нашей резолюции, необходимо было обосновать не только это; необходимо также каждой национальности, которая составляет меньшинство среди другой национальности, обеспечить право на свободное существование, обеспечить. право экстерриториальной автономной возможности существовать. Мы знаем, как в России тяжело жилось всевозможным национальностям. Мы знаем, что некоторые национальности, благодаря разбросанности по всей территории России, не имели возможности защищать своих общих интересов. Мы знаем каким гонениям подвергались поляки. Всем известны гонения, которым подвергалось еврейское население, которым подвергались армяне. Я не стану упоминать о гонениях, которым подвергалось татарское население в разные периоды исторического развития. Необходимо, чтобы то меньшинство, которое живет среди больших народов, даже создавшее экстерриториальную автономную единицу, было бы обеспечено в своих правах общим федеральным законом. Федеральные законы могут установить определенный законный минимум напр., народного образования и прав, который должен быть обеспечен каждому гражданину, если бы он был даже один среди другой народности. Это необходимо установить принципиально; необходимо признать, что право меньшинств на существование должно быть обеспечено общей федеральной конституцией. Признавая возможность организовать автономные государственные единицы, которые будут входит в Российскую федерацию, мы тем самым признаем тот пункт нашей резолюции, по которому всякая национальность может образовывать культурно-просветительные учреждения. Если же мы все-таки вносим в нашу резолюцию этот пункт прав национальностей, то, конечно, потому, что он относится к тем меньшинствам, которые будут жить в них. Нам представляется ясным, что, если Грузия, например, войдет в Российскую федерацию, то она обеспечит право русскому населению иметь там свои учреждения просветительные, культурные и т.д. Точно также, если Азербайджан будет организован, как отдельная государственная единица, то там должны быть обеспечены права на свободное существование другого населения. Вам известно, сколько горя, сколько слез эти народы вынесли от взаимных столкновений и от отсутствия известных правовых норм, которые устанавливали бы право каждой из этих национальностей на свободное управление и самостоятельное существование. В будущей Российской федерации не может быть места никаким ограничениям прав в зависимости от принадлежности к той или иной национальной группе. Пора с этим покончить! Великая мартовская революция провозгласила это. Но теперь, после октябрьского переворота нет свободы политической мысли, нет свободного политического существования тем народам, которые насильно загоняются под советское иго. Нужно освободить, народы от него, и нам членам У. С. необходимо твердо сказать, что нет свободы вне республиканского, демократического, федеративного строя будущей России. Наконец, совещание наше должно установить, что в будущей российской федерации всякая национальность, хотя она была бы в меньшинстве, имеет право на национально-культурную автономию. Итак, общий смысл нашей резолюции, по моему глубокому убеждению, как члена Совещания, принадлежащего к одной из тех национальностей, которая подвергалась и достаточным гонениям и достаточному бесправию, безусловно способен обеспечить права тех национальных, меньшинств которые на это вправе претендовать. Я предлагаю членам Совещания единогласно присоединиться к этой резолюции, как безусловно удовлетворяющей нужды всех национальностей, с нетерпением мечтающих о том великом моменте, когда будет свободно создана великая российская братская семья народов!

Председатель : Слово имеет член Учр. Собр, Максудов от фракции татар-мусульман.

С. Н. Максудов. Татарская группа членов Совещания поручила мне по поводу резолюции об отношении к национальностям заявить следующее :

Наша группа не может удовлетвориться содержанием той резолюции, которая выработана комиссией; как представитель татар в комиссии, я остался в меньшинстве, по этому мы вносим на обсуждение Совещания свой проект резолюции ( читает ).”

РЕЗОЛЮЦИЯ

По вопросу об отношении к национальностям, предложенная группою Членов Учредительного Собрания Татар-Мусульман.

Совещание членов Учредительного Собрания, обсудив вопрос об отношении к национальностям приняло следующие положения:

I) В Федеративной Демократической Российской Республике каждой национальности, населяющей определенную область в преобладающем количестве, должны быть предоставлены право и свобода образовать автономную Государственную единицу, федеративно входящую в Российскую Республику.

II) Национальностям же, для которых создание в какой либо части России особого территориального Государственного образования не разрешает вследствие нахождения их членов и в других областях—всего национального вопроса, как например, татары Внутренней России и Сибири, и тем, которые ни в какой области не составляют большинства, должна быть предоставлена широкая экстерриториальная культурно-национальная автономия, осуществляемая предоставлением им полной свободы во всех делах, касающихся национальной культуры, языка, национальных школ, религиозных, духовных и благотворительных учреждений,—управление коими должно быть сосредоточенопри полном невмешательстве Государственной власти—в ведении демократически организованных и основными законами Республики признанных публично правовых национальных учреждений.

III) Нации, пользующейся культурно-национальной автономией, предоставляются:

1)Право на употребление национальнаго языка, наравне со всеми другими языками, во всех административных, судебных, общественных учреждениях и школах Федеративной Республики.

2) Право облагать своих членов для обеспечения культурно-национальных нужд особым национальным налогом.

3) Право на получение из Государственных, краевых, областных, земских и городских средств на культурные же нужды нации определенных сумм денег, ежегодно отчисляемых пропорционально численности членов нации; суммы эти расходуются по усмотрению и под руководством национальных учреждений.

4) Право на участие нации через своего уполномоченного представителя в Высшей Правительственной власти,

5) Право на соблюдение интересов и бытовых особенностей членов нации при организации военных сил Республики.

6) Гарантированные общероссийскою конституциею гражданам обще-политические свободы не могут быть ограничиваемы постановлениями органов национальных самоуправлений.

Позвольте теперь привести здесь вкратце те мотивы, которые вынуждают нашу группу внести свою самостоятельную резолюцию.

Г. г. члены Совещания, в юридически-политическом положении национальностей, составляющих меньшинство в государстве исторически наблюдается три стадии: 1-я стадия — это стадия полного национального бесправия. В этой стадии отношения государства к национальности меньшинства, последняя не признается нацией, она как нация не существует и не имеет никаких прав, при этой стадии не только нация не имеет прав, но даже члены нации по причине их принадлежности к национальности меньшинства ограничиваются в правах; принадлежность к национальности меньшинства рассматривается государством, как факт, оправдывающий уменьшение и ограничение прав гражданина, принадлежащего к меньшинству, точно также, как преступления. Эти ограничения касались в некоторых государствах самых элементарных прав человека, напр., права передвижения, права выбора рода занятий и т. д., не говоря уже о более важных гражданских и политических правах. При этой стадии всякие проявления национальной жизни, собрания членов нации, союзы, организации национальных школ и учреждений, обыкновенно строго преследуются и если иногда допускаются, то под строгим контролем администрации. В таком положении находились евреи, отчасти татары и мусульмане при старом режиме.

Вторая стадия наступает когда правовые ограничения, обусловленные принадлежностью к известной национальности отменяются — личность, принадлежащая к национальности меньшинства освобождается, но нация, как таковая, все еще продолжает пребывать в состоянии национального рабства, она все еще не имеет права выступать как нация, государство её игнорирует. К концу этого периода отдельные группы нации община, приход и т. д. завоевывают отдельные права, как например, — открытие школ, библиотек, благотворительных обществ, но все эти учреждения открываются с разрешением администрации и функционируют под строгим её наблюдением, всецело завися от усмотрения и каприза администрации.

Третья стадия — это стадия полной национальной свободы, когда национальность завоевывает культурно-национальную автономию, содержание и сущность коей определяются следующими признаками: 1) нация, как таковая, признается государством, как объект прав; 2) она имеет право образовывать всевозможные национально-культурные учреждения, школы, библиотеки и пр.; 3) управление всеми национальными делами, как на местах, так и в центре находится исключительно в руках самой нации в лице демократически организованных органов; 4) государственная власть абсолютно не вмешивается в национально-культурные дела национальности, каковыми признаются дела, касающиеся языка, религии, школы, прессы, религиозных, культурных, благотворительных учреждений, а равно и национального фонда; 5) организованные нацией органы управления признаются государством, как публично правовые учреждения; 6) нация имеет право владеть имуществом, 7) она может облагать своих членов национальным, налогом; 8) нация имеет право на пропорциональную часть сумм расходного бюджета государства, области, общин и городов.

Вот сущность культурно-национальной автономии. Только при наличии этих свобод можно говорить о полной культурно-национальной автономии. Наш народ всегда стремился именно к такой форме национальной свободы и понимал культурно-национальную автономию именно в этой формулировке. Мы утверждаем, что наше понимание культурно-национальной автономии есть научное понимание национальной свободы. Я не хочу злоупотреблять вниманием Совещания приводя здесь мнения всех авторитетных писателей специалистов по национальному вопросу; сошлюсь только на мнения известных австрийских и германских социалистов, занимавшихся национальным вопросом. Автор известной книги “Национальный вопрос и соц.-демократия” Отто Бауер, совершенно определенно высказывается за полную автономию национальностей, которую он понимает, как полное невмешательство государственной власти в дела свободной нации. Автор книги “Национальная проблема” Шпрингер говорит: “При культурно-национальной автономии нация должна быть субъектом прав и как таковая должна быть наделена в области национальных нужд и интересов государственною властью. Каждая нация по этому независимо от занимаемой территории образует публично правовую единицу, облеченную правом самообложения, владеющей имуществом, и сетью национально-культурных учреждений и школ, которыми она управляет самостоятельно. Тоже самое говорит один из редких российских авторов, серьезно интересовавшихся национальным вопросом, Ратнер. В своей статье “Борьба национальностей и государственное право в Австрии” известный германский социалист Каутский говорит: “современная идея национальной свободы совершенно не является пустым миражем, а глубоко коренится в потребности народов. Среди мелких народностей появляется своя собственная литература, которая впервые вводит в сознание масс чувство общности языка и национальной обособленности. Все основы современных национальных стремлений, говорит Каутский, глубоко коренятся в тенденции развития современного. сообщества — исторически они вполне оправдываются и всякие искусственные преграды к их росту равносильно преграде росту социального развития.

Известный политический деятель Фишгор доказал, что социальный прогресс не только не противоречит существованию различных национальностей, но наоборот способствует их развитию и процветанию. Теперь перехожу к разбору двух проектов резолюции. Наш проект по содержанию вполне обнимает все признаки культурно-национальной автономии; он имеет в виду именно третью степень национального освобождения; что же касается проекта резолюции комиссии он имеет в виду главным образом уничтожение ограничений, касающихся индивидуумов, принадлежащих к той или иной группе. Достаточно прочесть один раз резолюцию комиссии чтобы убедиться в зтом. О чем говорится в ней? О свободе доступа к труду, о праве поступать на всякого рода должности, об открытии школ и об употреблении языка. Все это очень ценные вещи, ко им место не в декларации о национальностях, а в декларации о русских гражданах вообще. Это есть часть культурно-национальной свободы, а не полная культурно-национальная автономия. Резолюция комиссии имеет в виду может быть бессознательно, только две первые стадии положения национальностей: устраняет. ограничения, обусловленные принадлежностью к той или иной национальности, представляет право отдельным группам нации открывать школы и прочее, но нацию, как таковую не наделяют никакими правами. По формуле комиссии национальности освобождаются от первых двух форм национального рабства, но они не наделяются еще полною культурно-национальною автономией. Отдельные группы нации могут открывать и содержать школы на началах самоуправления, но совершенно не известно, имеет ли право нация сосредоточить управление сетью своих национально-культурных учреждений в своих руках. Мы ничего не имеем против тех мест резолюции, где говорится об устранении индивидуальных ограничений, хотя, думаем, что места им не в этой декларации; если комиссия согласилась упомянуть и более определенно подчеркнуть права нации на самостоятельное управление всеми своими учреждениями и на признание национальных органов управлений, публично правовыми учреждениями и право национальности на участие в высшем управлении страны, то мы, конечно, приняли бы резолюцию комиссии и не были бы вынуждены внести отдельную резолюцию. Различие двух резолюций вовсе - не в редакции, как это тщетно старается доказать, а в содержании, в объеме прав, который национальностям предоставляется той или другой резолюцией, спор вовсе не в букве, а в духе и в, содержания двух резолюций.

Если две рёзолюций были тождественны мы не имели бы никакого основания не согласиться с резолюцией комиссии, и комиссия не могла бы не принять нашей, хотя кто-то собственно вопреки действительности дал понять, что будто бы комиссия не могла принять нашей резолюции только потому, что она хуже проредактирована. Мы повторяем, мы никогда бы не настаивали бы на редакции, если бы содержание нашей резолюции было принято. Надо быть очень низкого мнения о читающей публике, чтобы утверждать, что эти две резолюции по смыслу тождественны. Если бы нам сказали, мы не можем принять вашей резолюции, потому ,что она предоставляет слишком большие права национальностям, то мы с вами не согласились бы, но ваша позиция была бы определенна. Во взглядах на национальный вопрос и относительно объема прав, можно расходиться, но утверждать и говорить о тождестве взглядов, когда разногласие бросается в глаза, — непонятный и ненужный подход к вопросу, который может служить только к охлаждению искреннего желания сотрудничества, которым мы все одушевлены. Я заканчиваю, господа, члены Учредительного собрания. Прежде, чем голосовать, вы должны взвесить всю важность вопроса. Я старался изложить пожелания нашего народа, требования, которые, я уверен, разделяются всеми истинными представителями инородцев. Осуществятся ли эти наши требования в ближайшем будущем, мы не знаем. это будет зависеть от многих обстоятельств. Кто будет управлять Россией? Какие взгляды на инородцев будут господствовать? Восторжествует ли идея Гегеля и Гобино о высших и низших расах, идеи, разделяемая славянофилами, по которым раса, считаемая высшей, имеет не только возможность, но наделена свыше миссией ассимилировать другие расы; или Россия будет управляться настоящими демократами, признающими равенство человеческих рас и национальностей. Но кто бы не управлял Россией, мы. национальности будем бороться за сохранение нашей национальности и за завоевание необходимых прав и свобод. Никакая партия, никакое правительство нас не остановят. Святость идеала растет пропорционально препятствиям. На пути национального освобождения инородцам вообще, а нам в частности, пришлось много страдать и принести очень много жертв. Может быть тоже самое ждет нас и в будущем. Что же делать? Ренан определял народ сказав: “Великая солидарность людей, установленная чувством жертв, которые ими уже сделаны и которые они готовы делать и в будущем.”. Существование нации повседневный плебисцит, как существование индивидуума, “вечное утверждение крови”.

Председатель: Слово имеет член Учр. Собр. И. Ф. Тухтаров.

И. Ф. Туктаров: На нас, татар, выпала, господа члены Совещания тяжелая и неблагодарная задача проповедовать новую веру в новые пути возрождения России, не только исповедовать её, но и распространять ее, быть проповедником. Догмы этой веры выражаются очень кратко двумя словами: Россия возродится через национальности. Нас обвиняют за такую веру в узком национализме, некоторые — в шовинизме, а иные называли нас даже империалистами. Нам говорят, что не время сейчас заниматься узким национальным эгоизмом, нужно сейчас воссоздать Россию; это звучит так же, как правые элементы говорят социалистам и демократам, что не время сейчас заниматься партийными спорами и требованиями, нужно спасать Россию, хотя бы через Деникина, Колчака и Врангеля.

Это неправда, господа, что мы узкие националисты, это неправда, что для нас интересы нации выше интересов всей России.

Пляска смерти, вакханалия крови, продолжающиеся вот уж 6 лет, одинаково пожирают вас и нас; рабство, голод, болезни, нищета и чрезвычайка не делают различия, для них все национальности равноправны. Иностранные вмешательства, концессии и блокада — бьют по самым больным местам и гнетут всякого татарина и еврея так же, как и русского.

Россия горит, сотни миллионов народов тонут и мы не кричим в это время: “Спасайся, кто может”, а зовем всех к планомерной, систематической работе для спасения.

Мы ставим на ваше рассмотрение и разрешение национальный вопрос во всей его широте, потому что в нем, в благоразумном, государственном решении национального вопроса, по нашему глубокому убеждению, лежит путь спасения России и залог процветания в будущем.

Господа члены Совещания, ведь не случайно, не по щучьему велению бывшая Российская Империя распалась сейчас на больше, чем 20 разных самостоятельных, в кавычках и без кавычек, республик. Все эти отделившиеся единицы, объявившие себя самостоятельными, организованы по признакам национальным и этнографическим.

Несчастие России заключается не в том только, что в центре ее господствует в настоящее время одна только партия коммунистов, а еще, и пожалуй главное, в том, что она распадается на свои составные части, что грозит ей сейчас опасность вернуться обратно к временам Василия III, превратиться в Московию.

Спасти же ее от такого распыления или, скорее, собрать ее снова, можно не способами Иоанна IV, а иными путями, соответствующими культурно-экономическому и социальному положению России XX века. Этот путь, господа члены Совещания, Вам известен. Вы его упомянули, когда пришлось вам высказать свое отношение к окраинным образованиям, — это федерация, это — полное признание за всеми народностями: права на самоопределение. Но, Российский национальный вопрос не исчерпывается одним окраинным образованием,таких образований и народностей имеется много и на востоке и на Урале и в центре России.

Вот, исходя из такого понимания пути и средства воссоздания России, мы предлагаем вам принять резолюцию, где ставится национальный вопрос во всей его определенности, где нет места и возможности никаким кривотолкам и недоговоренности.

Имея: такой взгляд на способы и пути возрождения России, мы не могли согласиться с проектом резолюции согласительной комиссии. Нам говорят, что нет существенной разницы между двумя проектами. Да, господа члены Совещания, кто не может вникнуть и понять сущности вопроса, кто привык жить только Словами, а не делом, для таких лиц, действительно, не видно разницы между обеими редакциями. В обоих проектах упоминается и культурно-национальная автономия и федерация, и о пропорциональном участии в расходном бюджете и о самообложении.

Но для тех, кто рассматривает национальный вопрос, как один из самых главных основ воссоздания России, разница формулировки этого вопроса в двух предложенных на наше разрешение резолюциях ясна и очевидна. В проекте комиссии упоминается несколькими словами о культурно-национальной автономии, и тут же рядом с ним трактуется дальше о правах человека на свой родной язык, на свободный труд, на доступ к общественным должностям. Я никак не могу себе уяснить, какая связь между институтом культурно-национальной автономии и правом хотя бы на употребление своего родного языка. Мы, татары, напр., живем на теперешних своих местах уже полуторы тысячи лет, и еще никто до сих пор не посмел запретить нам говорить на своем языке. Действительно, было много статей в Своде Законов русского самодержавия, лишавших нас за нашу принадлежность к той или другой не русской национальности многих публичных и даже гражданских прав. Но эти запретительные статьи Свода Законов, позорившие все русское законодательство, были отменены в Марте 1917 г. Они, кажется, никаким правительством, даже Деникинским или Колчаковским, не были восстановлены. Если же Вы, господа члены Совещания, захотели бы еще раз подтвердить отмену этих статей после первой их отмены четыре года назад, то это благое дело Вы можете, конечно, совершить, но место его не здесь, не в резолюции о культурно-национальной автономии, а в декларации человека и гражданина.

Дальше в проекте комиссии говорится о праве национальностей образовывать на началах самоуправления просветительные, благотворительные, вероисповедные и т.п. учреждения. То есть, иначе говоря, у всякой народности и её отдельных групп, деревни, прихода, будет право объединяться в общества по содержанию той или другой школы, молитвенного дома или т.п. Очевидно, комиссия считает такое право равнозначащим институту культурно-национальной автономии. Это, конечно, происходит от полного смешения двух различных понятий: права человека-гражданина и права нации, как субъекта прав, как юридического лица, от полного непонимания того, что вкладывается наукой в термин “культурно-национальной автономии”.

Вот, господа, в этом кроется самая существенная разница между двумя проектами. Если вы всмотритесь в обе редакции, вы найдете, господа, громадную разницу не только в редакциях, но и в самом подходе к решению национального вопроса.

Мы предлагаем Вам признать право за каждой национальностью на культурно-национальную автономию, а комиссия предлагает вам признать право членов всякой национальности образовывать с другими своими собратьями просветительные, религиозные и т.п. общества. В резолюции комиссии совершенно не говорится о центральных органах национальных учреждений, а между тем это есть одно из главных оснований института национальной автономии, также не говорится ни слова о невмешательстве центральной правительственной власти в культурно-просветительные дела нации — ведь гарантия такого невмешательства считается одним из существенных условий этого института. Почему же комиссия умалчивает об этих двух пунктах?

Я здесь постарался доказать Вам, что резолюция в редакции комиссии не признает отдельных национальностей, как таковых субъектом прав, юридическим лицом. A что такое культурно-национальная автономия, об этом говорил уже мой товарищ по фракции.

Наконец, позвольте мне, господа, сказать два слова по адресу моих товарищей С.-Р.-ов.

Два с половиной года тому назад некоторым товарищам С.-Р.-ам, сидящим здесь, пришлось работать на Волге в условиях, многим отличающихся от условий и среды сегодняшнего дня. И Париже, на улице Пуатьер, и там, в комитете членов Учр. Собрания мы с этими товарищами выработали и опубликовали Декларацию о признании культурно-национальной автономии татар с признанием центрального органа этой автономии государственно-правовым институтом, Эта декларация отличалась своей определенностью и глубоким пониманием национального вопроса. Но по иронии судьбы через два с половиной года приходится работать с этими же товарищами здесь в Париже и услышать от них иные речи. Они теперь говорят не о федерации, ни о штатах, ни центральных органах, а о праве каждого человека, без различия национальности, на труд, службу и т. д.

Заканчивая свою речь, я беру на себя смелость все же быть уверенным, что за два с половиною года не изменились ни я, ни мои товарищи по Волжскому делу, С.-Р.-ы и что, наконец, все Совещание примет нашу точку зрения на национальный вопрос, нашу редакцию резолюции.

Председатель: Предоставляю слово члену Учредительного Собр. М. Вишняку.

М. Вишняк, Для того, чтобы отдать себе отче разногласии, которое здесь возникает, надо вспомнить, как возник самый этот вопрос в этом совещании. Это совещание было созвано и включало в свою программу вопросы, преимуществен международного порядка.

По настоянию фракции мусульман-татар вопрос об отношении к окраинным государственным образованиям был включен вопрос национальный, как часть к первому основному просу, стоявшему в порядке дня. В процессе Совещания вопрос стал получать самостоятельное значение, а теперь, как вы сами сегодня видите, вопрос получает значение главенствующее и, я бы сказал, даже всеопределяющее. Я вспоминаю об этом прежде, чем показать, что по существу в обоих текстах резолюций не имеется юридических конструктивных разногласий, как считает член совещания Тухтаров, а имеются различия лишь словесные, лишь в степени выдержанности и последовательности в конструкции,

По существу оба текста идентичны, но в то время как один текст составлен, исходя из интересов одной группы лиц, — татар внутренней России и Сибири, — другой составлен гораздо шире в интересах всех национальностей. Наша фракция предлагала вообще не детализировать этот вопрос, а формулировать в общем виде наше отношение к национальным правам. По настоянию группы мусульман этот вопрос решено было детализировать. Перечневая система в известной мере всегда неполна, а в известной мере всегда выходит за те пределы, которые ей ставятся. И по существу то, что говорится и нами, и вами, это не культурно-национальная автономия, а автономия национально-персональная, но и та и другая резолюции одинаково исходят из признания за национальностью прав коллектива. Тут никакого спора между нами нет и не может быть. Член Совещания Максудов недоволен нами, и говорит: нам дают права, которые мы и без того имели, нам позволяют заниматься различного рода трудом, нас допускают к должностям, но мы говорим ведь не только о татарах, а о всех народностях. В первом пункте мы говорим о тех ограничениях, которые существуют не только в Советской России, но и в республиканской Польше. Вы идеализируете то положение, в котором находится ваш народ в России и которое исторически является далеко еще не превосходным и вне Росиии. Член Совещания Максудов говорит: нам мало этого, мы это и раньше имели, мы хотим теперь иметь право не только открывать школы, но и заведовать и управлять сетью школ. Но должен указать, что и наш текст предусматривает это право в полной мере, но он говорит о самоуправлении. Нам возражали: самоуправление, это — земства и города, а не национальные органы. В такого рода разногласиях и недоразумениях приходится конечно, обращаться уже не к юристам, а к словесникам. Ибо очевидно, что предоставление права самоуправления более широко, чем перечисление определенных функций, которые входят в состав национальных прав. Нам говорят, — вы не хотите признать национальную автономию. Действительно, мы этого термина первоначально не включили. Мы не считаем нужным этого сделать, потому, что некоторые другие пункты нашей резолюции, о которых сегодня никто почему то не упоминал, не вяжутся с принципом национальной автономии, выходя за её пределы. Я говорю о пункте 4-м, где говорится, что при национальной автономии должно быть обеспечено за каждой национальностью её право на участие через своего уполномоченного представителя в высшей правительственной власти. Я спрашиваю, что это, национальная автономия или нет? В комиссии мы ставили вопрос: будут ли в центральном правительстве представители всех наций? Сколько вы насчитываете таких возможных предотавителей? В России число наций больше ста. Что же вы себе представляете правительственный аппарат, состоящий из 125 представителей одних только национальностей? Что этот представитель от нации должен входить в орган центральной правительственной власти или в орган власти штата, составляющего часть федерации?

Тут возникает целый ряд сложных вопросов, которые не умещаются в системе культурно-национальной автономии.

Обходя вопрос о способах образования национального организма, о составлении национальных кадастров, об условиях зачисления и праве выхода из состава определенной национальности; обходя вопрос о праве на еженедельный отдых соответственно религиозным потребностям; о свободе выбора дня отдыха; обходя все эти вопросы молчанием, эта резолюция говорит о бытовых условиях военных сил в связи с национальными особенностями. Тут мелкий вопрос о мясе в солдатском котле связан в одном пункте с вопросом о том, как должны формироваться и комплектоваться воинские части, как должна быть произведена дислокация национальных войск, о языке команды и д. т. При опущении более важных пунктов было бы вопиющим противоречием и недоразумением упоминание более мелких.

Я кончу тем, что укажу основной смысл данной резолюции. Смысл настоящей резолюции иной, нежели тот, который был у резолюций по вопросу об окраинных государствах. Там шла речь о национальностях в связи с территориальным признаком, в связи с их стремлением к государственному обособлению. Эта резолюция говорит о тех интересах, которые не связаны с территорией или особой государственностью. Здесь, за каждой национальностью, признается лишь субъективное публичное право выделяться в государственную единицу и этим пунктом замыкается резолюция, предусматривающая интересы национальных меньшинств. Как свобода индивидуума находит свой предел в такой же свободе другого индивидуума, так и право свободного самоопределения национальностей находит свой предел в аналогичных правах всех других национальностей.

Я полагаю, что многие из недоразумений и разногласий происходят, потому, что разные понятия вкрадываются в точный и ясный юридический термин, многое происходит от психологии, от предвзятости и местничества. Из этой психологии, вытекли все те недоразумения, свидетелями которых мы сейчас являемся. По существу обе резолюции идут в одном и том же направлении; одна, более общая, формулирует те же основные принципы, которые формулированы и в другой, Но если, мы резолюции будет писать, исходя от интересов определенной национальности, то мы должны будем писать еще 20 резолюций, которые удовлетворили бы другие национальности.

Предстдатеьл. Слово имеет член Учредительного Собрания П. Н. Милюков.

П. Н. Милюков. Наша фракция сожалеет, что наши товарищи, принадлежащие к фракции мусульман, непременно хотят произвести впечатление, что, что-то принципиальное, нас решительно и навсегда разделяет. Я не понимаю их интереса в том, чтобы так представить дело. Не думаю и того, чтобы мы подали повод к этому... Член Совещания Максудов нас призывал к спокойствию. Очень сожалею, что сам этого спокойствия не обнаружил Иначе не получилось бы этого сравнения нашего собрания с каким-то самодуром-полицеймейстером. Конечно, можно это понять и в юмористическом смысле, но для юмористики здесь не место. A отнести это сравнение к нашему собранию сам автор его вряд ли бы сам находил уместным, если бы находился в более спокойном состоянии духа. Я напомню вам весь процесс прохождения резолюции, по вопросу, который поглотил более внимания, чем все остальные вопросы, и вызвал долгие споры. Наши товарищи члены мусульманской фракции заявили нам, что хотят попутно поднять национальный вопрос и просят его присоединить к резолюции об окраинных государствах. Дело имело такой вид, что надо включить одну или две фразы.. По чисто формальным основаниям им ответили, что национальный вопрос — чисто внутренний и потому не может быть введен в резолюцию об окраинных государствах. Татары внутренней России сказали, нам, действительно, что они к числу тех “20 государств”, о которых. говорил г. Тухтаров, не принадлежат. Мы с глубокой благодарностью приняли, как это их заявление, так и факт их присутствия в нашей среде, его подтверждающее, признав, что в резолюции об окраинных для их вопроса нет места, мы сообща решили написать отдельную резолюцию по национальному вопросу. Казалось, все это так просто и бесспорно. Но, по мере того, как удовлетворялись желания наших товарищей, перед нами возникали новые... Мы хотели до последней возможности сообща выяснить, в чем заключается наши разногласия. Нам сказали, что необходимо принять пункт первый проекта мусульман. Хотя мы отказались, говорили они, от помещения нашего вопроса в первой резолюции, где говорится о самостоятельных государствах, что в будущем, может быть, нам захочется объявить себя самостоятельными. Мы отвечали, что для будущего не пишем резолюций; но, если угодно, мы все-таки удовлетворим желание мусульман. Мы приняли первый пункт, поставив его последним, ибо идем от меньшего к большему, — приняли в идентичных выражениях, с одной оговоркой, о которой буду говорить позже. Далее нам сказали, что непременно надо включить слово “штат”. Товарищ Максудов, после новых споров, наконец сказал: на словештат” мы больше не настаиваем: вот какую мы делаем вам важную уступку. ( !) Вы чувствуете не здоровую атмосферу в которой шло обсуждение. Теперь нам говорят, что мы не предлагаем иных методов соглашений кроме метода Иоанна IV, совершенно забывая при этом все те усилия, которые сделаны нами для соглашения. Когда, мы спрашиваем, в чем же теперь заключается разница, нам отвечают в словах нет спора, а в редакции... Первое возражение которое нам здесь делают заключается в томи, что нам внесли резолюцию от татарской группы, а мы говорим о всех российских национальностях. В этом вопросе, к сожалению, мы не можем уступить, не потому, что мы не хотим делать уступок татарской фракции, а потому, что, мы должны помнить и о других национальностях. Очевидно, мы только и можем составить эту резолюцию, как относящуюся ко всем национальностям, населяющим Российское государство, я вижу что г. Исхаков кивает утвердительно головой. Я понимаю это так, что он согласен, хотя мы и исходим из разных точек зрения. Раз, однако же, мы приняли такой порядок, было естественно, что мы поставили впереди то, что является kohctитуцией национальных прав индивидуальных членов каждой национальности. Нас спрашивают:
почему вы включили то, что уже 4 года тому назад дано? Если мы вернемся на Волгу, то нам скажут: зачем вы приносите нам то, что мы уже давно имели”. Мы отвечаем вам, что эти основные принципы прав меньшинства далеко не могут считаться бесспорными, хотя бы они и были провозглашены 4 года тому назад. Лучшее доказательство этого — то, что те же принципы трактуются в порядке международном. Одно из главных дел Лиги Наций это проведение, в договорном порядке, прав меньшинства. Нельзя сказать, чтобы это были азбучные истины, настолько уже вошедшие в обиход, что новое провозглашение их никому не нужно. Я думаю мусульмане согласятся, что, раз мы трактуем вопрос о национальностях в общих рамках касающихся всех национальностей, то этот пункт неизбежен. Какое бы он впечатление ни произвел на Волге, отсутствие его произведет гораздо более отрицательное впечатление в других местах.

(Продолжение речи П. Н. Милюкова в след. номере,

ЗАСЕДАНИЕ 6-е (17 января 1921 г.).

(Стенографический отчет). (Продолжение *).

П. Н. Милюков. Мы считали, поэтому. необходимым внести этот пункт, касающийся неотъемлемых прав национальностей. Нам говорят далее: вы повторяете то, что вошло уже в азбуку, а последних моментах учения о национальных правах теории Шпрингера вы не помните. Это, действительно теория новая и до сих пор испытанная лишь на очень ограниченном пространстве бывшего Австрийского государства. Если бы мы с тов. Максудовым разобрались в том, какие условия местной борьбы вызвали к жизни теорию Шпрингера, то пожалуй, и этого писателя, социал-демократа пришлось бы обвинить в централизме. Во всяком случае принятая нами формула идет значительно далее теории Шпрингера. Перехожу к последнему недоразумению, которое является, когда дело доходит до применения принятых нами общих принципов на практике. Вы говорите, что два года тому назад эсеры на Волге, в Саратове “были другими людьми”. Я охотнее верю утверждению г. Минора, что эсеры те же люди, как прежде. Но я готов искать причину нашего недоразумения в разнице положения между Волгой и тем местом, где мы сейчас заседаем. На Волге обсуждался специально татарский вопрос. Там были выработаны подробные положения, почти законопроекты, готовые для внесения в законодательные учреждения. В них детально разрабатывались все специфически татарские требования, и все они, по-видимому, удовлетворялись в той форме, в которой вы признали их желательными. A мы здесь, в Париже, в .тех немногих строках, которыми мы располагаем для общей резолюции, не можем вместить содержимое всех ваших, готовых чуть не для законодательных учреждений, проектов, которые вы нам показывали. Очевидно, мы можем установить здесь только общие принципы, общий порядок. Я думаю, что наши товарищи-мусульмане должны будут согласиться и с тем, что разработанных проектов мы вносить не могли, могли вносить только принципы. Сделали ли мы это, и если сделали, то сделали ли с достаточной полнотой? Ответ ясен. Резолюция может удовлетворить вас лишь в тех пределах, в каких мы в этом совещании можем удовлетворить все российские народы

Вы требовали внесения в резолюцию общего заголовка: культурно-национальная автономия. Содержание этого понятия, еще ранее, чем дать этот заголовок, уже было введено в резолюцию. Вы сказали нам, что этого мало, и что вам нужно, чтобы самое слово мы сказали. Мы согласились и внесли заголовок культурно-национальная автономия. Раз есть такой термин, ясно, что вместе с ним вносится связанное с ним содержание. В текст резолюции взято все существенное из этого понятия и отнесено ко всем национальностям. Говорить, что в резолюции речь идет только о индивидуальных национальных правах, можно только остановившись на первой половине резолюции и не читая второй. Во второй части резолюции именно говорится о правах нации, как целого. Мы говорим там об “учреждениях”, “органах”, о налоге. Прочтите этот пункт (читает). Что это значит? Это значит, если выразим это в иной форме, что постановления “органов” национальных меньшинств могут идти так далеко, как только позволяют права отдельных членов каждой национальности, обеспеченные конституцией. Если вы примете это во внимание, то увидите. что для удовлетворения ваших требований взяты самые широкие рамки, какие только могут быть. Ограничены они только требованиями общей конституции, гарантирующей права всякого гражданина, входящего в известный союз. Если он к вам присоединился, он подчиняется всем постановлениям ваших органов. Я спрашиваю, если это так, то какое же основание обвинять авторов этой резолюции, что они не внесли в нее понятия нации, как целого? Это понятие здесь есть. Из него сделаны самые крайние выводы, которые только примиримы с общим понятием того, что есть правовое государство. В этом смысле изложена и последняя часть резолюции. В ней говорится, что вы имеете право объявить себя самостоятельным членом федеративной России и образовать отдельную единицу. Есть только известные условия для этого. Не все из 120 российских национальностей могут объявить себя федеративной единицей. Очевидно, должен быть некоторый критерий для возможности такого объявления и выделения в национальную единицу. Во первых, эта национальность должна на определенной территории жить в преобладающем числе. Мы только установили этот общий принцип в самой общей форме. Далее должен быть определен конституцией порядок, в каком это объявление может последовать. Невозможно допустить, конечно, чтобы каждая группа российского народа по своему произволу могла объявить себя единицей федеративного целого. Очевидно, существует известный порядок, нужны известные условия. Мы не говорим какие. Мы говорим, что это должно совершаться в известном порядке, предусмотренном _конституцией, Член совещания Туктаров призывал юристов и государственников и профессоров, чтобы решить наш спор. Я уверен, что если он сам принадлежит к одной из этих категорий, он легко убедится, что мы вложили в дело всю возможную добросовестность. Если вы примете во внимание некоторые основные юридические требования и согласитесь с нашей конструкцией резолюции, идущей от меньшего к большему, то окажется, что у нас никаких недоразумений не остается. Я бы убедительно просил мусульманскую фракцию не делать вида, что мы не согласны с вами, когда в существе мы друг о другом совершенно согласны.

Председатель. Кроме говоривших еще записан целый ряд ораторов. Внесено предложение закрыть список ораторов. (Голосованием принимается). Слово имеет чл. Учр. Собр. И.М. Брушвит.

И. М. Брушвит. Господа, я бы не занимал вашего внимания, если бы вопрос шел в плоскости споров юридических, ибо, если бы только по этому мы не могли в этом собрании прийти к согласованности наших мнений, то имеются на лицо два документа, по которым внешний мир мог бы судить, кто прав и кто виноват. Повторяю, если бы дело шло только о том, я бы не решился затруднять вашего внимания, но я увидел в речах членов Совещания Максудова и Туктарова доводы, которые выводят вопрос из плоскости юридических и вводит его в плоскость этики и морали. Член Учредительного Собрания Максудов в пункте, касающемся прав самоопределения на основании законов федеральной конституции, вложил в эту формулировку определенный смысл: “Написано одно, читаться должно другое”. Член Учредительного Собрания Туктаров намекает в своей речи на нас, работавших на Волге, что там будто мы говорили и делали одно, и здесь другое. Это уже вопрос не юридический, а вопрос характера этики, морали. По этому поводу я обязан высказаться. Высказаться я должен не как член Учредительного Собрания, а как член латышской нации.

Исхаков. Это латыши вас посылали сюда?

Брушвит. Я о том, кто меня послал, буду говорить дальше.

Я хотел предупредить, что не имею права говорить о том, что меня сюда прислали латыши, но я должен говорить, как латыш, а не как член Учредительного Собрания, потому что меня навел на серьезную мысль Туктаров. Он говорит, что ему придется приехать на Волгу, придется оправдаться в своих действиях перед своими отцами и праотцами и ему скажут: что же ты смотрел?

Я не знаю, когда он поедет на Волгу, но мне придется поехать к своим латышам через неделю, и я боюсь, что и мне могут сказать мои отцы и праотцы: “что же ты Иван смотрел, что писал такую ересь, в то время, когда представители татарского народа, у которого с русским народом есть далекие счеты, которые могут происходить по одним версиям от Иоанна Грозного, а по другим от Чингисхана, народа, который исчисляется десятками миллионов и силой может добиться уважения прав своихтак яростно защищали интересы своего народа. Вот тут я должен сказать, что у меня в этом отношении готов определенный ответ. Я абсолютно не боюсь этих вопросов, я им прямо на этот вопрос отвечу. Я возьму у члена собрания Минора справки, которые он Вам сейчас давал, свидетельствующие о том, как стоял русский нА-род за право всех национальностей в лице тех, которые боролись за права не только русского народа, но и всех народов и всего человечества. И я скажу, что я в свое время избрал для себя тот путь, по которому шли эти люди. Когда для русского народа настала давно желанная возможность, согласно своей собственной воли, определять свою судьбу, они не побоялись вручить свою судьбу в руки латыша. И когда теперь наступила тяжелая минута для русского народа, я со своей стороны не считал бы возможным этим обязанностям изменить. Но мало того, я скажу латышскому народу, что, именно в виду того, что весь русский народ по своему существу является народом чрезвычайно демократическим, что он, именно этот русский народ, в торжественную минуту мартовской революции поднял знамя самоопределения народов, а ныне бьется в смертельных судорогах исканий общих прав, а не потому, что я изменил своему народу, я не пришел из Москвы в Ригу. Более того, я скажу, что свобода и права моего народа завоевываются не на Двине, а на равнинах России. Только там, они будут завоеваны и запечатлены. И вам пришлось бы сказать то же, когда мы подходим к вопросу о будущей русской государственности. Но из ваших речей я не могу установить, что Вы избираете путь другой. Я думаю, что во всяком случае, что все те же подозрения которые Вы здесь высказывали, вы не предъявляете к каждому из нас в отдельности, ибо тогда бы эти приняло характер личного спора. Очевидно, тут корень другой. Я уловил эту мысль в характерной фразе члена совещания Максудова по поводу сказанного Милюковым: “Мы вам дали”. Член Собрания Максудов вставил с места: “Да, это так и есть: Вы нам даете и не даете”. Все разномыслия коренятся в том, что русский народ как будто что-то хочет дать и что то не хочет дать. Я как сын латышского народа, которого я безумно люблю, я бы вам советовал, товарищи татары, когда вы говорите, во всех ваших речах, во всех проявлениях ваших, что любите русский народ, что верите в него, в тот момент когда Вы подходите к строительству будущей России из принципа объединения национальностей, не начинайте это строительство на взаимном недоверии, когда к этому недоверию нет оснований. Заканчивая, считаю нужным сказать, членам сего Совещания, что весь этот инцидент на меня, как на не юриста, произвел крайне тяжелое впечатление, ибо я иначе не могу объяснить это как недоверие к определенной группе граждан, которая этого не заслуживает. Если это будет выведено на арену общественности, то отбросив в сторону все недосказанности юридические, у общественного мнения другого впечатления не может быть, как авансирования мусульманской группы недоверия русскому народу.

Председатель. Слово имеет чл. Учр. Собр. А.А. Булат.

А.А.Булат. Я не думал говорить, но после того, как татары так резко выступили со своей особой резолюцией, придется и мне, как товарищу Брушвиту призадуматься: и мне когда я приеду домой, пожалуй скажут: — “а вот, когда татары вносили свою резолюцию, почему ты, Булат, литовец, не внес своей?” Однако такое опасение излишне: Твоё дело государственное и думая о том, как бы на всех устроить лучше, нужно постараться отвлечься от своего собственного огорода, нужно посмотреть на общую пашню, а потом уже на свою. Говоря об охране национальностей, нельзя рассматривать в отдельности интересы каждой из них. Таким образом, ведь пришлось бы писать специально резолюции для татар такого-то уезда, для татар другого уезда, для литовцев, для латышей и т. д. - это невозможно. В совещании, подобном нашему, можно только обще и ясно установить принципы разрешения национального вопроса, как это и сделало совещание в резолюции комиссии здесь оглашенной докладчиком. Внесенную в обсуждаемый вопрос страстность со стороны татар я объясняю тем, что в не так давнее время всем национальностям в России пришлось плохо от гнета самодержавия и всем им приходилось страдать достаточно. Татарам очевидно, и теперь очень солоно приходится и потому у них появилось желание, в лице троих собравшихся, крикнуть о себе. Однако, в данном совещании оно к месту, а наоборот. Надо только спокойно разобраться. Я не буду повторять того, что говорили предшествующие ораторы в защиту предложенной резолюции, но я хотел бы товарищам татарам сказать следующее. Вероятно, они знают, что я принадлежу к одной сильно угнетавшейся национальности и как таковой достаточно сражался во второй и третьей думе за права этой национальности, тем более, что по своим партийным воззрениям исповедовал те принципы, которые товарищ Минор здесь провозглашал в резолюции. Следовательно, и я могу служить некоторым примером, и могу уверить товарищей татар, что нисколько нё отказался от защиты интересов того народа к которому принадлежу, поскольку они справедливы и общечеловечны.

Далее, я получил юридическое образование, и должен сказать, что немножко причастен к государственному праву, так как волей-неволей занимался им сидя шесть лет в Государственной думе. И несмотря на уверение ораторов татар, я вполне согласен с Милюковым, что нет никакой надобности подолгу обдумывать татарскую резолюцию. Я не видел никаких основных противоречий между нею и резолюцией комиссии. В речах ораторов татар, правда, я видал кое какие нюансы, с которыми я бы поспорил. Вы кажется местами хватили через край. Но это конечно речи, сказанные в возбуждении и в них нельзя все учитывать как в резолюции — каждое слово. Я же должен сказать, что, если бы все те принципы, которые заложены в основной резолюции осуществились в жизни тогда, когда мы надеемся, Россия наконец успокоится, то и татары и литовцы, и поляки и всякие национальные меньшинства были бы прекрасно обеспечены в своих национальных правах, как дай Бог через 200 лет. Только единственное горе, что едва ли мы до этого доживем и это благоденствие увидим, но стремиться к этому надо.

Здесь мы можем отметить одно важное для национальностей обстоятельство, именно, что партия к которой принадлежит П. Н. Милюков, и которая до войны весьма сдержанно относилась к вопросам об автономии отдельных национальностей теперь определенно и ясно высказывается, и за федерацию и за автономию и за широкие права национальностей.

Председатель: Слово Имеет член Учр. Собрания Г. Г. Исхаков.?

Г. Г. Исхаков. Вопрос, который мы внесли на обсуждение нашего совещания, имеет свою маленькую историю. Когда возникла идея созыва совещания, наша маленькая фракция настаивала пред представителями как К.-Д., так и С.-Р. партии о включении в программу совещания и национального вопроса. Представители К.-Д. и С.-Р. выразили принципиальное согласие и для разработки программы совещания обещали устроить предварительное совещание трех фракций. Мы ждали этого предварительного совещания долго, но не дождались ответа ни от той, ни от другой; тогда мы повторили свое предложение письменно и на это получили ответ только в день открытия совещания; конечно, в этот день за неимением времени оно не могло состояться. Когда же представитель С.-Р. партии предложил здесь программу Совещания без включения национального вопроса, мы запротестовали и настояли на включении его в программу.

Но когда вы согласились с наши и включили его, то мы думали, что вы серьезно хотите заняться этим вопросом и серьезно хотите его разрешить, но наши надежды не оправдались. Вы никак не могли понять, какое важное значение имеет в настоящее время национальный вопрос в деле воссоздания России и борьбы с большевизмом.

Припомните историю антибольшевистского движения: Деникин занимал половину России, Колчак подошел к Казани и мечтал въехать победоносно в Москву, и в один прекрасный день они оба были уничтожены без большого труда, потому что они оба игнорировали национальный вопрос.

Взгляните на борьбу Эстонии с большевиками: 50-титысячная эстонская армия задерживает большевиков на Нарве более года и диктует им свои условия мира; идите мысленно на Кавказ, где маленькая Грузинская республика, в течение больше двух лет отражает наступление большевиков на востоке; обратите внимание на беспрерывные восстания украинцев, кавказских горцев, туркменов, киргизов, урало-волжских татар. Когда вы проанализируете эти факты, вы убедитесь, что в борьбе с большевиками инородческие элементы играли первенствующую роль, и желая в дальнейшем обеспечить их сотрудничество, мы, поэтому, предлагаем принять конкретно разработанную нами резолюцию. Тов. Вишняк обвинял нас в шовинизме, будто мы защищаем интересы только татар, игнорируя интересы иных инородцев. На это неправильное обвинение я хочу ответить маленькой исторической справкой. В 4-й Государственной Думе министр Маклаков предложил нашей фракции провести законопроект о равноправии татар с великороссами, при этом поставил условием отгородиться от иных инородцев, в особенности, от евреев. Наша фракция в 4-й думе была слишком слаба и бесцветна. Боясь принимать на себя ответственность, она устроила национальную конференцию, где присутствовали мой товарищ Максудов и ваш покорный слуга. Во имя инородческой солидарности конференция отвергла предложение г. министра единогласно. Являлись ли мы при этом решении татарскими шовинистами или нет? Конечно, до сих пор мы остаемся верны нашим традициям. Другая справка. Мы, народы тюркских племен, живущих в России, имели в своё время междуплеменный политический центр, куда входили киргизы, узбеки, (Туркестан) волжские, уральские, сибирские, крымские татары. Этот политический центр, обсуждая неоднократно национальный вопрос, разработал свою схему разрешения этого вопроса. В предложенной на общем собрании нашей резолюции мы исходили из этих основных пунктов, иначе говоря, наше требование, — это требование 30 миллионного тюрско-татарскаго народа. В конце я просил бы противников нашей революции указать хоть на один пункт, который не удовлетворяет чаяниям других инородцев. Выступившие от имени латышского народа Брушвит и литовского народа — Булат читали нам уроки морали и хотели играть роль примирителей между великорусским и татарским народами. Я должен сказать во первых, что я сильно сомневаюсь в том, уполномочены ли они их народами на роль посредников между татарами и великороссами, а во вторых, нуждается ли в такой адвокатской помощи великорусский народ. Что касается нас, татар, мы их об этом совершенно не просили. Мы вели с русским народом многолетние войны с переменными успехами, но за последние столетия мы живем бок о бок мирно и дружно, у нас нет никаких недоразумений,- а

если иногда они и возникают, то мы их разрешаем полюбовно, за чаем, и не приглашаем никакого переводчика, ни латыша, ни литовца, ни еврея, и впредь не будем приглашать. Заканчивая свою речь, я говорю: предлагаемая нами резолюция обнимает интересы всех национальностей, населяющих Россию, и принятие её совещанием произведет гораздо большее впечатление в Советской России, чем ваша неопределенная неразработанная резолюция. Мы надеемся, поэтому, что настоящие демократы будут голосовать за нашу резолюцию.

Председатель. Слово имеет член Учр. Собрания И. Ф. Тухтаров. Я обязан доложить, что ораторам, берущим слово во второй раз, время, по наказу, будет ограничено 15 минутами.

И. Ф. Тухтаров. Г.г. члены Совещания, как вы видите, мы спорим здесь уже больше двух часов во время которых мы имели честь слушать длинную и обоснованную речь проф. Милюкова. ценные исторические справки старого революционера О. С. Минора и много других ораторов. Я слушал всех их очень внимательно, старался уловить каждую высказанную ими мысль, определить их позицию, но я не смог услышать от них ни одного более или менее серьезного возражения по существу.

П. Н. Милюков не видит, а я бы сказал, не хочет видеть разницы по существу между двумя проектами резолюции; вместо того, чтобы анализировать и сравнивать их по существу, как подобает его профессорскому званию, он ограничивается о ним кратким замечанием по адресу нашего проекта: “нужно соблюдать обычаи русского языка”, но в чем заключается это несоблюдение, почтенный профессор не объяснил и не указал. Мы не русские и знанием этих “русских обычаев” никогда не бравировали, и если профессор истории П. Н. Милюков будет так любезен и укажет нам на наши дефекты, мы будем только благодарны. Но в данном случае да будет позволено мне быть уверенным, что ни проф. Милюков, и ни кто другой не укажут нам на эти дефекты, потому что их они не найдут и потому что корень разногласий вовсе не в редакции, а в смысле и в самом подходе к решению этого вопроса. Вы говорите в своем проекте об отдельных индивидуумах той или другой нации, как таковой; мы ставим в основу русской государственности федерацию, национальные ячейки, и потому первым пунктом ставим федеративный строй, а вы о федерации упоминаете только в конце и начинаете свою резолюцию с личности, говорите о праве её на труд, на службу на свой родной язык и т.д. Мы говорим о центральном органе национальной автономии, а вы трактуете об отдельных учреждениях, просветительных, благотворительных и религиозных. По смыслу вашей редакции всякий приход и всякое общество напр., пособия бедным, имеют право облагать своих членов особым налогом и они будут, по вашему, называться культурно-национальными учреждениями, и вы скажете, что данный приход пользуется культурно-национальной автономией.

Проф. Милюков говорит, что не нужно быть профессором и нет надобности особенно долго думать, найти разницу между двумя проектами. Конечно, есть на свете ученые и профессора, им и книги в руки, а много людей простых смертных, которым приходится долго думать и обдумывать. Но, видно, иногда и профессорам бывает необходимо думать подольше, если им недостаточно трехдневной комиссионной работы и двухчасовых споров на заседании, для того, чтобы доказать очевидную разницу не только в словах, а в смысле двух проектов. Профессор не может и не должен быть энциклопедистом по всем вопросам, а нужно сознаться, что в этом зале я не вижу ни одного специалиста по национальному вопросу, и потому не мудрено, если никто здесь не улавливает разницы не только между редакциями, но и смыслом двух проектов. Вообще, национальный. вопрос для русской интеллигенции является проблемой слишком новой и неизведанной.

Тов. Вишняка беспокоит пункт 4-й нашего проекта, он боится, что в составе правительства могут оказаться больше ста представителей национальностей. Очень жаль, что тов. Вишняк не указал нам тех источников, откуда он берет эту статистику, вероятно, в этих источниках имеются сведения о количестве каждой из этих 125 национальностей, вероятно, в его источниках говорится и о таких национальностях, как напр., на Кавказе, которые насчитывают своих сочленов всего 17 -20 тысяч человек. Очевидно, тов. Вишняк, как истый демократ, думает, что национальностям, состоящим всего из двух, трех деревень в горных ущельях, придется дать место в. Правительстве. Но соц.-рев., когда составляли закон о выборах в Учр. Собрание/зафиксировали число избирателей одного депутата в 250 тысяч человек и не говорили об одном депутате на 2-3 деревни. Очевидно, и при применении пункта 4-го нашего проекта пришлось бы определить более или менее крупное число на право иметь своего представителя в Правительстве, и это, я думаю, нисколько не шокировало бы социализма. A ведь более или менее крупных народностей в России, в настоящем её политическом положении, едва ли можно насчитывать и до десяти.

Но вы, господа, такими возражениями, как только что приведенное “100 представителей в правительстве” — все ярче и определеннее показываете свой взгляд на национальный вопрос и свое полное непонимание института культурно-национальной автономии. Вы упорно желаете смешать два совершенно различных понятия: нацию, как субъект прав, и индивидуумы нации, иначе вы не стали бы говорить о более ста представителях в правительстве. Или это только игра слов, форма риторики?

Тов. Брушвит знает хорошо, что и как он будет говорить своим, когда он приедет в Латвию, а я вот не знаю, что мне сказать, когда я приеду на Волгу. Ему, конечно, легко говорить, и чтобы он ни говорил, все родные его будут слушать с удовольствием, а меня послал сюда мой народ, и мне придется отвечать пред ним, а не маме своей, как тов. Брушвиту. Й вот я сейчас представляю себе так: если вы примете проект комиссии с правами на родной язык. на труд и т.п., и если я с такой резолюцией приеду на Волгу, где большевиками объявлена “самостоятельная” татарская республика, и скажу своему народу приблизительно так: господа бросьте эту большевистскую республику, я вам привез от совещания членов Учред. Собрания резолюцию, по которой разрешается вам свободно говорить на татарском языке и работать 24 часа в сутки.

Наконец, я спрашиваю господ ораторов, убеждавших нас здесь в отсутствии коренного различия между двумя проектами, почему же тогда, вы, господа, настаиваете на принятии вашего проекта; вед раз не имеется разницы по существу, вам легче всего согласиться с нашим проектом, а редакцию его можно изменить, как вы желаете. Но вы не соглашаетесь и, очевидно, предпочитаете оставаться на своей неясной и неопределенной позиции.

Г.г. члены Совещания, если вы желаете сказать с этой трибуны всем национальностям ясное и определенное свое слово, то, по моему глубокому убеждению, перед вами только один путь: принять единогласно наш проект резолюции.

Мы просим вас открыто и громогласно сказать: полное национальное самоопределение!

Председатель; Слово имеет член Учредительного Собрания С. Н. Максудов.

С. Н. Максудов. Здесь пытались доказать, что резолюция комиссии и наша отличаются между собой только по форме и в редакции, сходясь по существу. Это не соответствует действительности: между двумя резолюциями существует громадная разница по существу, по содержанию. Наша резолюция предоставляет национальностям гораздо большее прав, чем резолюция комиссии. Кроме тех прав и свобод, о которых упоминается в и резолюции комиссии, резолюция татарской группы говорит о необходимости предоставления национальностям еще следующих прав:

1) Признание национальности, как таковой, субъектом прав;

2) Управление не только отдельными национальными учреждениями, но и всей сетью национальных учреждений, сосредоточив управление в ведении национальных органов управления;

3) Признание местных и центральных органов управления публично-правовыми учреждениями в государстве.

4) Устранение всякой формы вмешательства государственной власти в национальные дела, каковыми признаются дела, касающиеся языка, национальной культуры, религии, духовных и благотворительных учреждений.

5.) Участие нации через своего избранного представителя в высшей правительственной власти.

6) Соблюдение интересов и бытовых особенностей нации при организации военных сил республики.

Как вы видите, г.г. Члены Совещания, дело вовсе не в редакции, а в содержании двух резолюций. Если бы речь шла только о редакционной разнице, наша группа не настаивала бы на своей редакции, приняла бы с удовольствием редакцию комиссии. Для нас не буквы резолюции важны, а дух и содержание — я предложил в комиссии сначала установить принципы по национальному вопросу, потом только приступить к редактированию проекта резолюции. Но комиссия предпочла, не устанавливая принципов, положить в основание своих суждений, готовый проект резолюции, выработанный группой членов соц.-рев., который с некоторыми изменениями и был принят комиссией. Эта резолюция имеет в виду, главным образом, освобождение личности и устранение ограничений, обусловленных принадлежностью к той или иной этнической или религиозной группе.

Что касается нашей резолюции, она говорит о третьей стадии национального освобождения: о полной культурно-национальной автономии, характеризуемой теми правами, которые я в начале речи перечислил. Повторяю, разногласие между татарской группой и комиссией — принципиальное и по существу, как ни старались предыдущие уважаемые ораторы доказать нам обратное.

Некоторые нам рекомендовали принять резолюцию комиссии, как минимум. Если бы речь шла о каком-нибудь положительном законе, мы, быть может, приняли бы этот минимум, но в декларативном документе мы не считаем возможным отказаться хотя бы от части тех требований, которые для национальности составляют предмет их заветных стремлений. Здесь также старались дискредитировать нашу резолюцию тем, что будто-бы она заботится только о татарах.. Это также не соответствует действительности. Мы имеем в виду интересы всех национальностей, в то время как резолюцией комиссии многие наши требования игнорируются. Достаточно прочесть один раз обе резолюции, чтобы убедиться в справедливости моих утверждений. С г. г. Брушвитом и Булатом я полемизировать не намерен, но смею думать, что они в данном случае не являются выразителями мнений народностей, к которым они по рождению принадлежат. На нашу долю выпала в этом совещании тяжелая задача и честь быть защитниками интересов и выразителями национальных чаяний и стремлений всех угнетенных народностей России. Национальный вопрос был возбужден в совещании, благодаря нам и нашему настоянию. Русская общественность впервые близко подошла к этому вопросу и формулировала известную схему решения этого вопроса. Эта схема нас не удовлетворяет; но все таки известная схема уже выработана. Мы знаем, что настоящие представители народного меньшинства сочувствуют нашей инициативе по национальному вопросу и не разделяют отношения г.г. Брушвитов. Мы уедем из Парижа по окончании работ совещания с сознанием исполненного долга и по отношению к своему и по отношению всех угнетенных национальностей и до отношению к России, которая может воссоздаться только благодаря демократии с одной стороны и правильному разрешению национального вопроса — с другой.

Председатель, Прения закончены. Слово принадлежит докладчику комиссии В. В. Рудневу.

В. В. Руднев. Я не был докладчиком комиссии по существу, но я считаю своей обязанностью заявить, что и прения в комиссии и здесь, в общем собрании, не доказали существенной разницы в.обеих резолюциях и потому комиссия единогласно, кроме мусульманской фракции, приняла проект нашей резолюции, как охватывающей общий, а не частный взгляд на национальный вопрос.

Председатель., Я снова обращаю внимание г.г. Членов Совещания, что и докладчик комиссии и все высказавшиеся здесь ораторы указывали, что нет существенной разницы между обоими проекта-ми резолюции и поэтому я спрашиваю мусульманскую фракцию, не найдет ли она возможным присоединиться к проекту резолюции Комиссии.

Максудов. Я первый раз вижу собрание, где председатель делает моральное давление на целую фракцию.

Председатель. Я не делаю никакого морального давления, я Вас спрашивал, не можете ли вы присоединиться к резолюции большинства?

Максудов. Фракция татар-мусульман будет настаивать на голосовании своей резолюции.

Голоса: перерыв, перерыв!

Председатель. Поступило предложение о перерыве, разрешите проголосовать. Объявляю перерыв заседания на 5 минут.

Заседание после перерыва возобновляется

Председатель. Позвольте вам доложить, что председатель комиссии, докладывая о резолюции, принятой комиссией, сообщил, что означенная резолюция принята представителями фракции С.-Р., Н.-С., Нар. Свободы. Позвольте мне после тех прений, которые имели здесь место сегодня, констатировать, что обе резолюции стоят на принципе признания культурно-национальной автономии. Приходится констатировать, что никакого расхождения в этом основном пункте нет, есть расхождение в некоторой формулировке и детализации. В виду этого, я, со своей стороны, предложил бы собранию не ставить вопрос на голосование, а принять во внимание, что фракции С.-Р., Нар. Свободы и Н.С. приняли это и что коррективы, которые были оглашены представителем фракции татар, будут приложены к журналу настоящего заседания, как материал и мотивировка всех соображений, которые представителями фракции были высказаны.

Максудов. С такой постановкой вопроса наша группа не может согласиться, потому что до сих пор комиссия вырабатывала резолюции, которые на общем собрании совещания голосовались. Вся разница в том, что до сих пор была по всем вопросам одна резолюция, а по этому вопросу вышли у нас две резолюции.

Макеев. Я буду возражать против постановки на голосование этих резолюций. Мы ставили на голосование резолюции только в том случае, если они принимались с одобрения всех фракций. Мы исходили из того, что само наше совещание по своему составу исключает самую возможности, решить те или иные вопросы. Я заявляю от имени фракции С.-Р., что мы против голосования.

Милюков. Я присоединяюсь к только что сделанному заявлению,.

Туктаров. До сих пор все принятые нами резолюции, принимались путем голосования и, по наказу, мы не имеем права не голосовать резолюции.

Председатель. Так как внесено членом собрания, Макеевым, предложение, надлежит ли означенное голосование произвести, то можно означенное предложение проголосовать относительно того, следует ли вообще подвергнут голосованию внесенную резолюцию? Если этот вопрос будет решен в отрицательном смысле, то есть, в том смысле, что подвергать голосованию не следует, тогда будет поступлено по наказу. Поэтому позвольте поставить вопрос на голосование, признает ли совещание нужным подвергнуть голосованию представленные резолюции? Большинство собрания признала нежелательным подвергнуть резолюцию голосованию. В виду этого позвольте мне все же для того, чтобы покончить с этим вопросом, констатировать то полное схождение, которое было мною формулировано по вопросу о принципе признания культурно-национальной автономии и сообщить, что все суждения, которые были здесь высказаны и стенографически записаны. Будет составлен журнал заседания и резолюция, как та, так и другая будут приложены к журналу настоящего заседания.

Позвольте считать этот вопрос законченным. По личному вопросу просил олово П. Н. Милюков.

Милюков. Я только по одному фактическому вопросу хочу внести некоторую поправку в неточные заявления одного из членов мусульманской группы. Здесь было сказано, что к нам обращались до открытия заседания с просьбой предварительно обсудить национальный вопрос. Я констатирую, что к нам не обращались с просьбой. Я, со своей стороны, напомню члену мусульманской группы, что после продолжительного спора, мне пришлось спросить его, что вы хотите нам, собственно, предложить? И только после этого вопроса и только на следующий день, была представлена программа, которая является вашим проектом резолюции.

Председатель: По личному вопросу слово просит г. Туктаров.

Туктаров. Здесь было сказано, что кого-то заподозрили в желании применить способ Ивана Грозного. Так, по крайней мере, я понял П. Н. Милюкова. По этому поводу я должен сказать, что так как я упоминал об Иване Грозном, то я должен сказать, что у него получилась неточность понятия.

Лично я, когда упоминал об Иване Грозном, то вот по какому поводу. Я указал, что собирать Россию по способу Иоанна Грозного в XX веке невозможно, ни кто на это не пойдет, очевидно, нужно для собирания нашей родины подыскивать другие средства. Лично я не заподазриваю ни Милюкова, ни Керенского. Я уверен, что никто из них к нам, в Казань, со стенобитными орудиями не подойдет.

Максудов. Так как сейчас у нас состоялось постановление, то это наше постановление касается всех будущих резолюций или только резолюций по национальному вопросу?

Докладчик комиссии. У нас установилось в комиссии однородное понимание. Просто константировать факт расхождения в той части, в которой возникает различное понимание. Я позволил бы себе предложить такое толкование. Если будет существовать расхождение известных групп, тогда голосования не производить, а констатировать расхождение.

Председатель. Позвольте обратиться к пункту пятому и просить председателя комиссии сделать сообщение.

Докладчик комиссии. В комиссии по подготовке материалов достигнуто соглашение всех представленных течений и фракций.

От имени всех течений и фракций имею честь представить следующую резолюцию для обсуждения: (читает)...

Вот та резолюция, которая в общем принята всеми фракциями:

“Со всей решительностью протестуя против всех актов оккупации или захвата частей территории российского государства теми или иными иностранными державами, с удовлетворением подчеркиваем лояльность в отношении к России политики Сев. Американских Штатов, совещание членов Учред. Собрания заявляет, что договоры и соглашения, без ведома и волеизъявления российского государства закрепляющие в международном порядке подобные акты, подлежат уничтожению (аннулированию) и не могут ни в какой степени почитаться обязательными.

Вместе с тем, устанавливая всеми осознанную неприемлемость и нецелесообразность политики интервенций и настойчиво предостерегая против попыток возврата к ней, совещание в частности категорически настаивает на окончательном устранении интервенции на Дальнем Востоке, осложненной открытой оккупацией русской территории”.

Председатель: Слово принадлежит чл. Учр. Собр. от, Бессарабской губ. М. Слониму.

Слоним: Г. г. Члены Учредительного Собрания! В качестве законного представителя Бессарабии, выбранного на основах всеобщего избирательного права, я позволяю себе обратить ваше внимание на Бессарабию. 27-го октября 1920 года был подписан договор между представителями союзных держав Англии, Франции, Японии и Италии с одной стороны и представителями Румынии с другой. По этому договору Румынии передается суверенитет над бывшей провинцией российского государства — Бессарабией и устанавливается: 1) граница Бессарабии, 2) что будущая законная российская власть должна будет подписать данный договор, не входя в обсуждение и не касаясь самого принципа суверенитета Румынии над Бессарабией. С одной стороны они, подымали вопрос о границах Бессарабии, с другой стороны следовательно предоставлялось, очевидно, право будущему российскому правительству говорить о всех пунктах, которые не касаются, не указывают на границы с Бессарабией. Данный договор вступил в законную силу и мы таким образом стоим перед фактом санкции захвата, аннексии русской территории. Конечно, международное значение этого договора чересчур велико, чтобы можно было пройти мимо него. Впервые в международном порядке без государства российского, без волеизъявления российской власти, аннексируется в территорию другого государства, мало того, российскому законному правительству в будущем не предполагается даже предоставить прав поднять вопрос о законности такой операции, такой аннексии. Все начала международного права, все основы международной справедливости самым жестоким, самым грубым образом попраны актом 27-го октября. Выходит, что российской законной власти остается только выдать расписку удостоверить, что она соглашается на открыто произведенный торг и раздел. Но не только эта политическая и международная сторона договора так грубо нарушающая принцип суверенитета России, обращает на себя наше внимание, но мы должны подойти к этому вопросу также и по существу, не только с точки зрения формальной. В договоре 27-го октября сказано, что аннексия Бессарабии Румынией производится согласно волеизъявления Бессарабии. Действительно ли бессарабское население согласно сделаться частью государства Румынскаго, действительно ли Бессарабия выразила свою волю в правильном законном опросе населения на этот вопрос. Исчерпывающий ответ дает сама история румынской оккупации. Я позволю себе хотя бы вкратце остановиться на ней. 6-го ноября 1918 года, согласно и по совету центральных держав румынские войска, под предлогом борьбы с большевизмом, заняли Бессарабию. Надобно при этом указать, что в этот момент в Бессарабии не существовало большевистской власти. В этот момент Бессарабия как еще некоторые провинции русского государства признавала власть Временного Правительства. Едва только румынские войска оккупировали Бессарабию, как представитель союзных держав, напр., посол французской республики в Румынии указал в торжественной декларации, что ни дальнейшая судьба Бессарабии, ни самое волеизъявление Бессарабского населения ничуть не предопределяется оккупацией, произведенной румынскими войсками и подтвердил, что оккупация эта является лишь временной мерой для охранения румынского войскового тыла. Тотчас по пришествии румынских войск и румынской администрации начинается беззастенчивая политика террора, явно клонящаяся к тому, чтобы превратить ее в аннексию. В это время в Бессарабии возникает, существовавший в Бессарабии еще до октябрьского переворота, кружок молдавских националистов, пытающийся созвать областную раду, так наз. областной сенат, при чем областной сенат был построен совершенно не на принципе всеобщего избирательного права, он был построен по принципу обычных российских советов рабоче-крестьянских депутатов, причем я укажу некоторые цифры, для того чтобы было более ясно, как создался этот орган представителей. Полтора миллиона бессарабских крестьян получило 36 мест, в то время как представители наших 10 тысяч молдавских солдат получили 44 места и в то время как некоторые отдельные организации, насчитывающие 100 человек, как лига молдавских журналистов получила место в этом Сфатулцерии. Такой состав С.Ц. и в каком случае не гарантировавший правильность представляемых в нем мнений, выразил формальный протест со стороны социалистической партии: она отказалась принять участие в их работе, в этой незаконно составленной палате.

Производится открытое голосование. Согласен Сфатул Церии присоединиться к Румынии или нет? Надо признать, что атмосфера для подобного акта была в достаточной мере подготовлена. За несколько дней было расстреляно перед этим в тюрьме несколько человек, была устроена камера пыток, румынский террор достиг в этом момент своего апогея. В этих условиях, под наведенными на депутатов ружьями С. Ц. голосовал присоединение Бессарабии к Румынии, с ограничением автономных прав Бессарабии. Надобно указать, что в начале своей организации С.Ц.объявил себя органом временным и считающим своей основной целью подготовку Бессарабского Учредит. Собрания. Вслед за этим началось полное хозяйничанье Румынии в Бессарабии и уничтожение в Бессарабии всего, что носит печать русского, причем всякая попытка Бессарабского населения освободиться от ига пресекалась.

11 человек депутатов выслано было за агитацию против Румынии, ряд депутатов был изгнан. Наконец, Бессарабское население неоднократно доказывало свое отношение к Румынии крестьянскими восстаниями, доходившими до самых внушительных размеров. причем румынским войскам, для подавления этих восстаний, приходилось сметать артиллерийским огнем с лица земли целые деревни. Когда 11 ноября перед румынским правительством стал вопрос о защите притязания на Бессарабию в грядущей международной обстановке, то 28 ноября было законное установление акта, которое должно было указать согласие бессарабского народа присоединиться к Румынии. В 2 ч. ночи на заседании С. Ц.был поставлен вопрос об отказе Бессарабии от всяких автономных прав и её слияния с Румынией в качестве провинции Румынии, не обладающей никакими самостоятельными правами. Это голосование было произведено З6 депутатами и тот час после него С.Ц.был объявлен распущенным. На другой день З38 депутатов, т.е, число большее объявило свой протест, на который румынское правительство не пожелало обратить свое внимание. С этих пор начинается борьба Румынии, санкционируемая союзными державами. Я не буду входить в оценку тех мотивов, которые румынские представители развивали на мирной конференции, укажу только, что голоса бессарабского населения там не было, что представители России не были выслушаны и вопрос сводился к разговорам между представителями союзных держав и не довольствуясь теми документами, которые были, румынские представители заявляли, что они требуют вознаграждения за услугу, которую они оказали державам за время войны, в виду того, что Румыния является авангардом в борьбе с большевизмом. Это сыграло главную роль в том международном договоре, который окончательно и для союзных держав санкционировал отторжение Бессарабии от России. Но, несмотря на все эти обстоятельства, я, в качестве представителя бессарабского населения, считаю своим долгом протестовать против этого незаконного акта и указать членам Учредительного Собрания, что население ни в коем случае не желает подчиняться этому акту, наоборот, бессарабское население, когда могло, посылало своих представителей для того, чтобы бороться за принципы национального самоопределения, и выдвигало требование _мирного плебисцита. Я должен отметить, что в то время, когда союзные державы сочли возможным применить принцип референдума в тех спорных вопросах, которые касались бывших областей центральных держав, для Бессарабии, составлявшей часть Российскаго государства, этот принцип применен не был. Я считаю своим долгом внести в президиум заявление, в качестве законного представителя населения Бессарабии, считаю долгом протестовать против договора, санкционирующего аннексию Бессарабии Румынией и заявить, что бессарабский вопрос может быть разрешен лишь на основе свободного национального самоопределения.

(Чл. ,Учр. Собр. М. Слоним вносит в Президиум следующее заявление):

В Президиум Совещания Членов Учредительного Собрания.

В качестве законного представителя Бессарабии считаю долгом протестовать против договора, санкционирующего при условиях, явно нарушающих элементарные начала международного права и справедливости аннексию Бессарабии Румынией, и заявить, что бессарабский вопрос может быть разрешен лишь на основе свободного национального самоопределения при соблюдении законных гарантий.

Член Учредительного Собрания Бессарабии
17 января 1921 года.
Марк Слоним.

Председатель: Слово имеет чл. Учр. Собр. П. Н. Милюков.

П. Н. Милюков. Фракция Народной Свободы вполне присоединяется к первой части резолюции, осуждающей незаконные захваты российской территории. Она присоединяется также и к заявлению Бессарабского депутата, г. Слонима об бессарабском вопросе, после тщетной попытки румынского премьера Братиано убедить меня в необходимости уступки Бессарабии, мне приходилось неоднократно высказываться в печати, и я вполне подтверждаю точность его изложения, подтвержденного документальными доказательствами.

Мы присоединяемся и ко второй части резолюции, но считаем необходимым сделать по поводу её некоторые дополнительные разъяснения. Эта часть имеет несколько более академический характер, ибо, за исключением положения на Дальнем Востоке, она говорит отчасти о том, что было и не вернется, отчасти о том, что еще не наступило. Но мы признаем, что вопрос об интервенции имеет очень важное принципиальное значение.

Отношение к “интервенции” в заграничных общественных кругах было главной темой большевистской пропаганды три последние года. Оно разделяло и более умеренные круги на два лагеря. При этом понятие “интервенция” в газетной полемике последних лет было чрезвычайно расширено.

Мы разумели и разумеем под интервенцией вооруженное иностранное вмешательство во внутренние дела России. В этом смысле мы всегда, а не теперь только, были и будем противниками интервенции. Мы различали от интервенции союзническую поддержку национальных сил России в борьбе против Германии и её агентов: поддержку, которая, впрочем, никогда нам серьезно не оказывалась, а ныне и совершенно пришла к концу.

Чтобы показать вам, что это различие проводится нами не только теперь, но проводилось и раньше, я приведу мое собственное заявление, почти год тому назад, 11 марта 1920 года, в журнале “New – Russia” по поводу поражения ген. Деникина. “Ген. Деникин для нас есть последний символ открытой (вооруженной) национальной борьбы против большевизма, — борьбы, преследующей не партийные и классовые, а, исключительно государственные задачи. Пока продолжается эта борьба, мы говорим не об “интервенции” или “иностранном вмешательстве”, а только о “союзной помощи”, которую мы принимаем, как исполнение долга. Мы, конечно, не могли бы приложить той же идеологии к предприятию ген. Гурко (о котором шли тогда разговоры). На предприятие Бермонта Авалова мы, конечно, можем смотреть только, как на попытку использовать иностранное вмешательство в интересах определенного класса и партии. Общественное мнение наших союзников, видимо, не понимает, где лежит эта демаркационная линия”.

Действительно, мы должны признать, что демаркационная линия постоянно переходилась и союзническая помощь с самого начала имела тенденцию перейти в интервенцию, в отрицаемом нами смысле. Такое было уже при создании так наз. “восточного фронта”, вопреки настояниям русских политических партий, в том числе и социалистических которые вели переговоры по этому доводу. Нам оказывалась не та помощь, которую мы хотели. Целый ряд внутренних восстаний, подготовленных при помощи французских и британских агентов в июле—августе 1918 г. в Ярославле, Муроме, Казани, Архангельске, не был в решительную минуту поддержан союзниками, преследовавшими лишь собственные цели. Позвольте мне привести по этому поводу свидетельство софракционера партии соц.-рев. Владимира Лебедева. “Если бы — говорит он — описывая этот момент, борьба русского народа была поддержана союзниками, как это было обещано, то Россия, несомненно, приняла бы участие в борьбе против Германии до самого конца, и была бы теперь не в положении скромного просителя, а в положении союзника, равноправного с другими великими державами”.

То же самое мы могли бы повторить по поводу попытки южнорусских политических организаций, уже после перемирия с Германией, к которому союзные войска должны были занять место германских и охранить, таким образом, порядок в богатейшей южной половине России, даже не вступая в борьбу с большевиками. Нас тогда даже не хотели выслушать.

Мы подчеркнули в нашей резолюции дружественное отношение к нам Америки в вопросе о целости русской территории. Здесь, очевидно, имеется в виду нота государственного секретаря Кольби, 10 августа 1920 года. Я должен напомнить вам, что и в вопросе об интервенции правительство Соединенных Штатов заслужило нашу благодарность, ибо оно стояло на нашей общей точке зрения, развиваемой в резолюции. 3 августа 1918 г. Вашингтонское правительство заявляло: “военная интервенция в России скорее запутаёт еще более настоящее печальное положение, чем облегчит его. В той форме, как она предложена, военная интервенция даже в предположении, что достигнута будет ее ближайшая цель — нападение на Германию с Востока — скорее превратится в способ использовать Россию, чем в способ помочь ей”.

Безусловно соглашаясь с этой точкой зрения, мы делаем вывод из нее и для будущего.

Как автор книги о “мировой опасности большевизма”, я, конечно, должен быть особенно осторожен в предсказаниях будущего. Для меня не только не исключена возможность большевистского наступления на Европу, но напротив, эта возможность , очень вероятна. И мы не можем диктовать Европе её поведение в этом случае. Это, во всяком случае, будет уже не “интервенция”, а нечто другое.

Но мы решительно протестуем против той интервенции, какую, напр., имеет в виду Keynes, автор нашумевшей книги, когда приглашал Францию сговориться с Германией за счет России, отдавши Россию в экономическую кабалу Германии. Ни экономических, ни территориальных захватов, под каким бы то ни было предлогом, мы не желаем.

Мы не желаем также и попыток реставрации могущих идти из того же угла Европы. Мы убеждены, что этим путем и в этом сопровождении не войдет ни в Москву, ни в Петроград ни одно демократическое правительство России.

Во всех указанных смыслах фракция Народной Свободы вполне присоединяется к резолюции, внесенной фракцией С.-Р.

Председатель: Слово имеет чл. Учр. Собрания H. B. Чайковский.

Н. В. Чайковский. Господа члены Учредительного Собрания, по поводу голосуемой резолюции я должен заявить, что моя фракция Нар. Соц. Партии примыкает к первой ее части (Об отторжении русских территорий.). Что касается второй части резолюции, то как я, так и фракция, примыкая к ней в основном, считает нужным оговориться. Мы разделяем квалификацию П. Н. Милюкова о понятии интервенция и отграничиваем интервенцию от военной помощи национальным силам страны. За интервенцию как вмешательство иностранных держав во внутренние дела страны, мы никогда не стояли, мы никогда не будем стоять. Позволяю себе привести для иллюстрации некоторые исторические справки. Позволю себе припомнить вам как началась так называемая “интервенция” союзников на севере России в 1918 г.

В начале этого года, как известно, в Москве возник “Союз Возрождения России”, коалиционная организация из людей тех же партий, которые принимают участие и в настоящем Совещании, и, персонально, даже из некоторых лиц, присутствующих здесь. В программу этой организации входила, между прочим, ориентация на союзников и план использовать их вооруженную силу в качестве заслона для восстановления русских боевых сил. Этот план и проводился в Северной области в частности мною самим, когда мне вместе с другими местными членами Учредительного Собрания и по их приглашениюпришлось свергать советскую власть и образовать Правительство Северной области, признанное населением. Прежде своего прибытия в Архангельск союзники высадились в Мурманске до образования нашего Правительства, и заключили при этом формальный договор с Мурманским Краевым Советом. По этому договору оно обязалось не вмешиваться во внутреннее управление, доставлять продовольствие для населения во время войны и уйти, когда война окончится. Правда, когда те же союзники и то же командование пришли в Архангельск по нашему приглашению Правительства Северной области, они отказались заключить и с нами подобный же договор. И был целый ряд вмешательств вопреки расклеенной ими прокламации к населению, где объявлялось, что они пришли как друзья, не вмешиваться в гражданское управление страной, а помогать против общего врага. Нам приходилось бороться с этими попытками применять колониальные методы, пока первый английский главнокомандующий не был смещен и заменен новым, который ни лично сам, ни через своих подчиненных, вмешательств в русские дела не производил.

Так началась “интервенция” на Севере. Подобные же случаи “интервенции” были и на юге, были они и на Кавказе. По мере развития событий она ухудшалась и дошла наконец до того, что мы слышали здесь о Дальнем Востоке.

Такого рода “интервенции” мы никогда не хотели и не оправдывали: она становилась все менее и менее приемлемой и теперь стала совсем неприемлемой и нецелёсообразной. Но сказать, что никакой помощи союзных демократий никогда не будет нужно русской демократии в борьбе с тиранией большевиков—я по совести—не могу и фракция моя на это меня не уполномочивала. Сказать этого не могу я тем более, что в борьбе народа против большевистских узурпаторов может наступить такой момент, когда внешняя помощь может стать тем толчком, который решит все. В этой борьбе нам нужно тоже единство и та же непоколебимая решимость пользоваться всеми средствами для достижения нашей цели, которые есть у большевиков К сожалению у нас вместо единства воли, расколотые души, мы вечно двоимся между демократизированной нацией и “пролетариатом”г между Лигой народов и Третьим Интернационалом. С этой оговоркой я присоединяюсь к предложенной резолюции.

Председатель: Слово имеет Максудов. Максудов: Мусульманская фракция голосует за эти резолюции.

Предстьдатель: Слово принадлежит чл. Учр. Собр. Харламову.

Харламов: Как представитель казачьей группы я должен заявить по поводу предлагаемой резолюции, что мы всецело присоединяемся к ней и приветствуем протест против расхищения России, гак как хотя мы и потеряли многое, но не национальную честь. Присоединяемся мы и к протесту против интервенции, рассматриваемой как военное вмешательство иностранной державы во внутренние дела России, Правда, тысячу лет тому назад призывали в Россию варягов, но эти тысячу лет Россия прожила недаром. Пусть в настоящий момент нация в судорогах, пусть она ищет выхода в тумане интернационала, — она все же найдет в конце концов правильный выход. Но как представитель казачества я должен всецело присоединиться к разграничению между интервенцией и военной помощью союзников национальным силам. Как казак я должен сказать, что казачество де только не спрашивало себя этично ли это, но напротив видело в помощи Союзников долг товарищей по оружию. Для нас казаков этот вопрос решался в определенном смысле, особенно в виду огромных разрушений и потрясающих ужасов, внедренных большевиками в нашу страну.

Председатель. Слово имеет член Учр. Собрания Алексеевский

А. Н. Алексеевский. Как представитель Дальнего Востока, я должен обратить ваше внимание на открытую, не замаскированную интервенционистскую политику Японии. Япония уже захватила ту часть Сахалина, которая оставалась за Россией после русско-японской войны.

На Дальнем Востоке на лицо начало явной аннексии значительной территории России — северной половины Сахалина, открытая оккупация других частей, именно районов Николаевска на Амуре и Владивостока, и постоянное грубое вмешательство во внутреннюю жизнь всего приморья. Захватническая политика Японии является фактом особенно возмутительным, так как он исходит от нашей бывшей союзницы.

Пункт резолюции, касающейся захватов территории России, нуждается в детализации в отношении Японии. Я должен подчеркнуть, что оккупация японская производится с ведома и при молчаливом согласии бывших союзников России. На ряду с фактической аннексией указанной части Сахалина, Япония проявляет захватнические тенденции во всей Приморской области и особенно Южно-Уссурийском крае. В Приморье существует, правительство, основанное на власти Земства, единодушно признанное и поддерживаемое населением. Япония правительства этого не признает. Непризнание это производится в формах явного нарушения суверенных прав населения. Характерны для Японии события, имевшие место 4 и 5 апреля 1920 г.

Японские войска в ночь с 4 на 5 повсеместно во всей Приморской области напали на русские войска, требуя разоружения. Отказавшиеся разоружиться русские части должны были силой противиться и уходить на север, по тайге и сопкам, в Амурскую область. В результате этих событий Япония вынудила вышеупомянутое правительство отказаться от права на свою армию, на распоряжение путями сообщения и на остатки от дальневосточного военного флота. Мало того, Япония вмешивается в дела населения даже в мелочах. Добавлю, что Япония пустила в ход вооруженную силу против сибирских войск, не желавших покинуть родную территорию, преследуя их по всему Приморью, как какие-нибудь разбойничьи шайки. С русскими войсками ушедшими в Амурскую область, как и с войсками Амурского правительства, Японией всю весну и все лето прошлого года велась упорная война на севере Приморья.

Японская интервенция угрожает стать оккупацией, аннексией и порабощением русского населения. История Японии и вся её прошлая иностранная политика свидетельствует, что японская оккупация всегда являлась началом аннексии. России угрожает опасность потерять свои дивные дальневосточные земли. Нечего говорить, что население всегда было против всякого вмешательства в русские дела и требовало очищения от японских войск. Неоднократно земские собрания дальневосточных областей совершенно недвусмысленно заявляли о желании русского населения видеть как можно скорее много раз обещанную эвакуацию японских войск.

Дабы оправдать свою политику, японцы указывали сначала на временный характер своей оккупации, объясняя ее необходимостью борьбы (в 1918г.) с германскими и германофильскими элементами на русской территории. После перемирия с Германией для продлёния своей оккупации японцы выдвинули новый предлог, заявляя, что они должны помочь эвакуации чехословаков. Когда этот предлог исчез, когда в сентябре 1920 г. все чехословацкие войска покинули Владивосток, Япония выдвинула третий предлог, третье объяснение, то самое какое она пускала в ход в былое время для оправдания захвата Формозы, Кореи, Шандуня и т. д. Согласно этому объяснению Япония продолжает оккупацию, дабы охранять вооруженной рукой японские интересы на русском Дальнем Востоке и воспрепятствовать проникновению анархических и большевистских идей в Японию, Корею, Манчжурию и Монголию.

Это объяснение крайне эластично и позволяет превратить интервенцию из временной в перманентную, сменить ее подлинный оккупацией, превратя затем таковую в аннексию. Протест против этой политики надо заявить именно здесь, в одном из центров мировой политики, и это тем более, что указанная политика не есть дело одной Японии, она бы на нее никогда не решилась без поддержки союзников. Что касается политики С. Штатов, о которой упоминается в резолюции, я должен к сожалению констатировать, что они не обнаружили достаточно энергии против захватнической политики Японии. Ноты и словесные протесты к сожалению недостаточны. Надо отметить, что оккупация Сахалина, как равно и иные планы Японии, хотя и противоречат интересам С. Штатов, однако есть основания думать, что Соед. Штаты сами не прочь приобрести исключительное экономическое влияние на русском Дальнем Востоке и поработить его под экономическим соусом.

Мы должны возвысить наш голос протеста против всякого дележа и расхищения России, против иностранного вмешательства во внутренние русские дела, которые вместо помощи России, имеют в виду лишь грубо эгоистические и захватные цели.

Председатель: Слово имеет член Учредительного Собрания А. Ф. Керенский.

А.Ф.Керенский. Настоящая резолюция, самая краткая из всех нами принятых, должна привлечь к себе наибольшее общественное мнение, именно, вне России. Если до сих пор мы устанавливали свое отношение к тем или иным чрезвычайно важным вопросам, но вопросам касающимся отдельных областей отношений Российской державы с иностранными государствами, то в данный резолюции мы указываем на пределы, за которые не может, не должна переступать ни одна иностранная держава, если только она не полагает, что Российское государство исчезло или может исчезнуть с лица земли. Мы устанавливаем тот предел, за который не должно переступать ни одно государство, которое достаточно ясно сознает, а теперь, я думаю, это все сознают, что Россия — держава европейская, что спокойствие и мир в Европе невозможны без равноправного существования в среде европейских народов российского государства. Голос наш должен быть выслушан с особым вниманием, преодолев все наши внутренние, российские весьма острые разногласия, по которым мы, может быть, никогда внутри России не сойдемся, но в данном случае мы являем национальное мнение, единое и твердое как сталь. Мы заявляем, что никогда Россия не допустит возможности превращения её из субъекта в объект международных отношений. В самые первые дни и месяцы большевистского переворота в европейском общественном мнении, а в особенности в очень многих правительствах создалось совершенно неправильное ложное убеждение, которое вызвало уже на деле самые серьезные осложнения в международной жизни, убеждение в том, что можно Европе обойтись без России, что можно или Россию на востоке Европы заменить до невозможности раздутыми, исторически невозможными, отдельными государственными образованиями или отгородиться от неё барьером из ряда мелких государств, который бы являлся послушным орудием в руках больной Европы для охраны её от “азиатской заразы”.

В настоящее время это основное в русском вопросе заблуждение, которое полтора—два года тому назад (о чем я свидетельствую личным опытом) владело умами самых значительных государственных деятелей Европы, если не исчезло вовсе, то во всяком случае исчезает со стремительной быстротой. Об этой печальной странице отношений России и Европы мы можем говорить уже почти как об историческом прошлом.

Сейчас в правящей Европе уже сознали, что никакие временные образования не могут заменить на востоке Европы то, что создавалось столетиями. Это прояснение сознания в Европе дает нам возможность с гораздо большим основанием и надеждой на положительные результаты высказать основные положения, включенные в только что предложенную совещанию и принятую в комиссии единогласно резолюцию. Тем более, что и мы не сомневаемся в том, что этой нашей резолюцией мы отражаем настроения не только демократической, но и всей России. Каковы бы ни были в дальнейшем взаимоотношения России с внешним миром, они должны строиться не на случайных комбинациях сегодняшнего дня, а на анализе прошлого и на правильном прогнозе будущего. Поэтому не только по праву, не только во имя нашего национального достоинства, не только во имя того, что было выстрадано Россией за последнее 5-летие страшных кровопролитий, но и во имя интересов самих народов Европы, во имя общемировой солидарности мы смеем здесь утверждать, что необходимо покончить раз навсегда с теми в международной политике направлениями в отношении России, которые исходили из этого ложного предположения, что после большевистского переворота и вообще революции, Россия больше не существует, как великая держава! Да, теперь чувствуют все, что Россия является одним из основных звеньев европейского равновесия и спокойствия в центральной и малой Азии.

Но г. г. члены У. С. Эти попытки воспользоваться временными несчастьями России во имя интересов вредных, не только для нее, но в конце концов и для тех держав, которые этим её положением пользовались, — вытекают из одной психологической, серьезной ошибки. Здесь уже член Учредительного Собрания Милюков говорил, что еще в 1918 году после Брест-Литовска, вооруженная помощь против Германии русским антибольшевистским партиям, в тех размерах и в той форме, в каких она была нужна, оказана и не была. Это мы должны здесь открыто признать, но как это объяснить? Это объясняется только тем, что по целому ряду условий, о которых здесь не место говорить, западно-европейские правительства совершенно покрыли всю Россию Брест-Литовском и признали, что за него ответственности подлежит весь русский народ, вся Российская революция. Западно-европейские державы не захотели понять, что между Российской великой революцией и реакционным октябрьским большевистским переворотом не было преемственности. Наоборот, это было столкновение двух враждебных сил.

Здесь, господа, в совещании Членов Учредительного Собрания я должен напомнить, что по целому ряду внутренних российских условий, до сих пор никогда громко и определенно не было сказано европейскому общественному мнению, что в общем вкладе, который сделала Россия в войну, не может быть исключен, исторически никогда не будет исключен период 1917 года до 25 октября. Я не буду здесь касаться никаких подробностей. Могу только сказать, что наиболее авторитетные представители военного командования враждебных нам держав этот факт признали.

Поэтому не только вообще Россия, но и революционная демократическая Россия, — Россия, порвавшая навсегда с традициями самодержавия, имеет право занимать то место, которое надлежит великому демократическому народу. Г. г. никакие эксцессы, никакие преступления, совершаемые народом непризнанными правительственными образованиями, не могли быть и не могут никогда всей тяжестью ответственности лечь на плечи Российского государства, которое выносило в эту эпоху европейского лихолетья одни лишь страдания.

Но, г. г. члены Учредительного Собрания, если очень мрачно было наше ближайшее прошлое, то настоящее открывает перед нами более светлое будущее. После целого ряда ошибок, недоразумений, заблуждений, русское общественное мнение возвращается к сознанию, что только на путях Мартовской революции, на путях совершенного народовластия, самодеятельности населения, при полном уважении к свободе личности человека, можно восстановить, возродить Россию.

Г. г., подобный же процесс в русском вопросе происходит и на Западе. В тех же правительственных и общественных кругах, где еще недавно преобладало мнение, что для возрождения России пригодны более всего пути, ведущие к реставрации, что необходимо поддерживать наиболее реакционные слои российского населения, связанные со старым режимом, я говорю, что теперь все больше и больше, благодаря всему происшедшему, у тех же самых людей, у тех же представителей власти — все более и более созревает убеждение, что возврата к прошлому в России нет, что невозможно искусственными мерами, вплоть до переворотов, организованных заграницей, нельзя добиться возрождения России и восстановления её международного значения.

Повторяю, мы можем смотреть на будущее в области международных отношений с гораздо большим оптимизмом, ибо во все круги проникает сознание, что только демократия России, освободившись, создаст у себя государственный строй, нужный и для восстановления политической и хозяйственной жизни во всем мире.

Вот почему, г. г. Члены Учредительного Собрания, наш острый непримиримый спор об интервенции теряет в настоящее время всю свою остроту, все свое значение. Я должен здесь установить нашу точку зрения на этот вопрос. Я должен был сделать этот маленький подход именно для того, чтобы указать вам, что в настоящее время этот вопрос теряет свою остроту не потому что люди друг друга убеждают (В политике это бывает крайне редко), а потому, что изменились объективные условия. Но все таки я должен сказать, что в 1918 г., вопрос об интервенции, как таковой, не ставился. Тогда война с Германией закончена не была и, как правильно здесь говорили, тогда к союзникам была обращена не просьба о вмешательстве, а требование о продолжении сотрудничества на полях сражения, в общей борьбе, которую Россия тогда не прекратила, и Брест-Литовского акта своим не считала. Тогда требование военной помощи было формулировано и “Союзом Возрождения”, как говорил Член Учр. Собрания, Чайковский, но с определенным добавлением: “Мы настаивали на помощи союзников до заключения перемирия.” В это же время, тогда захватившие власть и пользовавшиеся “интервенцией” для пропаганды против нас, добивались той же интервенции. Я должен установить этот факт, чрезвычайно важный, что в то время Троцкий обращался к союзным державам с настоянием о том, чтобы они прислали свои войска для продолжения общей борьбы с общим врагом. Таковые документы существуют, а следовательно, весной и летом 1918 г. никакого различия в этом вопросе между всеми российскими партиями не было. Находившаяся у власти группа узурпаторов с особой настойчивостью. доказывала представителям союза держав, находившимся в России, что именно с ними они должны идти в ногу. Я больше скажу, летом 1918 года, когда здесь, заграницей, я ставил для участия японцев в “интервенции” ряд ограничительных условий, в Москве Троцкий соглашался на это участие на всяких условиях. Этот чрезвычайно важный исторический факт нужно раз на всегда установить.

Г.г., не должно быть никаких недоразумений. Мы никогда не признавали интервенции, как вооруженного вмешательства во внутренние русские дела, как участия во внутренней русской борьбе иностранных держав. В этом отношении наша позиция была всегда совершенно ясной. Мы говорили, пока продолжается война, с нами до конца должны быть те народы, которые не могли бы в 1918 г. победить, если бы России не было с ними. Но мы были против “интервенции”. Понятие “интервенция” не может быть разно толкуемо, и в этом отношении слова Чайковского являются простым недоразумением. “Интервенция” есть понятие определенное, которое означает вмешательство вооруженной рукой во внутренние дела государства, активное вмешательство во внутреннюю борьбу тех или иных политических партий или социальных классов чужого государства. Но это вовсе не означает того, что люди восстающие против интервенции, не признают никакого международного общения, никакой международной солидарности.

Мы настойчиво предостерегаем против всяких новых попыток интервенции. Член Учредительного Собрания, Милюков, говорит, что он считал бы экономическое соглашение союзников с Германией, по которым Российское государство отдавалось бы в кабалу, в рабство германскому промышленному и колониальному капиталу — такой интервенцией. Мы присоединяемся к этому мнению Члена Учредительного Собрания Милюкова. Но я думаю, что он присоединится и к нашему протесту против всяких попыток организовать в какой бы то ни было форме новую попытку вооруженного вмешательства во внутренние дела России, в особенности с помощью войск центральных держав. (Милюков с места: Согласен, я об этом говорил). В настоящее время такая возможность обсуждается. Она в определенных, весьма серьезных кругах встречает некоторую поддержку. Мы обязаны громко сказать, что такая попытка послать экспедиционный корпус в Россию, гальванизировала бы умирающую большевистскую власть и бросила бы в ряды красной армии всех, в ком не заснула еще честь и достоинство русского гражданина. Мы должны призывать против этого и потому, что такая попытка являлась бы угрозой для существования самой Европы. Она вызвала бы невероятное сотрясение и столкновение социальных сил! Г.г. мы должны стремиться к постепенному умиротворению! Мы должны стремиться к тому, чтобы в конце концов, этот страшный гипноз крови исчез! Мы должны стремиться к тому, чтобы самые острые вопросы, международные и социальные, разрешались без оружия в руках. Со всеми пережитками военной психологии, с этим кровавым гипнозом, который владеет правящими кругами и массами Европы, мы со всем этим должны бороться не только во имя возрождения России, но и во имя восстановления нормального порядка в Европе, во имя тех идеалов человечества, к которым мы стремимся.

Я уполномочен, Г.г., заявить еще от имени фракции с.-р., что она всецело присоединяется к оглашенному здесь протесту об аннексии. Румынией Бессарабии.

Председатель. Список ораторов исчерпан. Позвольте приступить к голосованию резолюции, внесенной представителем Комиссии В. В. Рудневым.

(Производится голосование)

Резолюция принимается единогласно.

Позвольте также констатировать, что единогласно приняты протесты по поводу аннексии заявленные членами Учредительного Собрания Слонимом и Алексеевским.

Объявляю заседание закрытым.

(Следующее заседание в пятницу 21 января в 4 час. дня).

 На главную страницу сайта