Н. Н. Ребиков²²⁸

НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ²²⁹

Июль 1919 года. Действия 2-го взвода 7-й гаубичной батареи.

2-й взвод в составе двух 48-линейных гаубиц Шнейдера, при двух зарядных ящиках, стоит в городе Богодухове под командой капитана Каминского. Начальник 3-го орудия подпоручик Ребиков, 4-го орудия штабс-капитан Переслени²³⁰. Взвод стоит в резерве. В Богодухове же стоит штаб 2-го офицерского генерала Дроздовского полка. Взвод хорошо размещен. Отношение местных жителей прекрасное. Кроме снарядов, возимых в зарядных ящиках, часть их погружена на обывательские подводы. При взводе походная кухня и хозяйственные подводы — своего рода обоз первого разряда. Старшим в обозе старший фейерверкер Куриленко. Во взводе производились занятия, в том числе конные учения. При взводе также находился старший офицер батареи капитан Мусин-Пушкин²³¹.

22. На рассвете в деревне Степановке, где стояла полевая застава батальона, разгорелась пулеметная и ружейная стрельба. Оказывается, красные напали на заставу. Батальон немедленно выступил на Степановку вместе с артиллерией. Красных без труда выбили из Степановки. По пути был найден убитый офицер заставы. Он был ранен, отстал от своих и был добит красными. На его груди была прикреплена записка со словами: “Жертва английской буржуазии”. Отряду приказано двигаться дальше и взять Пархомовский сахарный завод. Гаубичный взвод стал на позицию на окраине Степановки и открыл огонь по цепям красных. По мере продвижения вперед взвод менял позицию и в случае необходимости поддерживал огнем свою пехоту. К 12 часам Пархомовка была занята. В Пархомовке были взяты многочисленные пленные 5-го крепостного полка, преимущественно жители Воронежской губернии. В Пархомовке же во взвод явился переодетый и оборванный бывший командир 10-го уланского Одесского полка полковник Дараган²³². На ночь разместились по квартирам в Пархомовке. Квартиры плохие и тесные.

26. Жители города относятся в высшей степени хорошо и предупредительно. В городской думе был устроен банкет в честь отряда. От гаубичного взвода участвовали почти все офицеры. Было выпито много водки и других напитков. Банкет был очень многолюдный и продолжался до ночи.

3. На рассвете началась ружейная перестрелка. Оказывается, красные напали на заставу, стоявшую впереди от Ульяновки на хуторе. Красных отбили. Колонна выступила дальше, двигаясь проселочными дорогами. Красных по дороге почти не встречали. В 16 часов начали приближаться к железной дороге Ворожба—Конотоп. Вправо от колонны наступал на станцию Ворожба 1-й батальон под командой полковника Туркула. Внезапно со стороны Ворожбы появился несущийся поезд, который благополучно проскочил. Появился второй поезд, который, несмотря на огонь драгун, также смог проехать. Драгуны начали портить железнодорожный путь у разъезда Клепалы. Приказано было переменить фронт наступления и двигаться на станцию Ворожба. Появился бронепоезд красных, который открыл огонь по отряду. Одновременно появилась красная пехота со стороны Дьяковки. Гаубица стала на закрытую позицию, так как пришлось действовать против бронепоезда. Наблюдательный пункт был выбран на бугре. Гаубица открыла огонь по бронепоезду, который начал отходить. Пехота пошла вперед, и гаубица также двинулась дальше, причем переменила несколько позиций. С наступлением темноты к красным подошли еще два бронепоезда, и они перешли в наступление с целью прорваться на Конотоп. Одновременно с этим красная батарея, стоявшая где-то за Дьяковкой, стреляла по нашей пехоте во фланг и наносила ей потери. Бронепоезда красных шли быстро вперед, стре-дяя на ходу. Наша пехота пыталась помешать их движению и под огнем складывала щиты на рельсы. Движением бронепоездов отряд был разрезан на две части; одна часть осталась по ту сторону железнодорожного полотна. Наступила полная темнота, гаубица и взвод 2-й батареи отошли в южном направлении. Связь с пехотой была утеряна. Много пришлось потратить времени, пока отряд собрался. К рассвету порядок был восстановлен. Наша пехота в бою за день потеряла 35 человек.

После перевооружения всей 7-й гаубичной батареи 45-линейными английскими гаубицами осталась еще одна 48-линейная гаубица (бывшее третье орудие). Вместе с личным составом эта гаубица вошла во второй взвод как 5-е орудие. Начальником орудия остался поручик Ребиков, а взводом командовал штабс-капитан Переслени.

25. Взвод находится на станции Ворожба в подчинении командира 3-го батальона. На рассвете 5-е орудие получило приказание подождать прибытия 4-й роты со станции Глушково и вместе с ней и архангелогородскими драгунами участвовать во взятии у красных станции Путивль, откуда накануне были выбиты архангелогородские драгуны. Ими командовал, если не ошибаюсь, полковник Курбатов. Полк его состоял из двух спешенных и одного конного эскадрона. Другие два орудия второго взвода 7-й гаубичной батареи должны были выступить с 3-м батальоном Дроздовского полка в направлении на станцию Глушково, так как в этом направлении также обозначилось наступление красных. Я, как начальник 5-го орудия, получил в штабе полка от полковника Румеля²³³, командовавшего полком, указания относительно обстановки. В небольшом железнодорожном эшелоне прибыла 4-я рота под командой прапорщика Иванова (известный своей храбростью офицер и старый доброволец). Гаубице было приказано идти вдоль железнодорожной линии в направлении на разъезд Кар-пиловка. Как прикрытие орудию, был придан взвод пехоты. Рота продолжала свой путь в поезде. Во время движения были встречены беженцы из села Дьяковка. Прибыв в знакомое село, остановились на церковной площади. В доме священника находился штаб Архангелогородского драгунского полка во главе с полковником Курбатовым. Пришел также командир 4-й роты прапорщик Иванов, назначенный полковником Румелем начальником отряда для занятия станции Путивль и Бурынского сахарного завода. Полковник Курбатов от участия в наступлении устранился. Драгуны смотрели на стрелков немного неприязненно. Кроме этих частей, в Дьяковке находились два взвода 5-й роты 4-го офицерского полка, отошедших в Дьяковку с линии охранения по реке Сейм. Доложили о прибытии на разъезд бронепоезда (кажется, “Гром”).

Начальник отряда прапорщик Иванов приказал выступить. Было 12 часов, и день очень жаркий. Гаубице было придано прикрытие: полвзвода от 5-й роты 4-го офицерского полка. Наступление началось вдоль железнодорожной линии. Правее железнодорожного полотна наступали 2-й и 3-й эскадроны драгун. Левее полотна 4-я рота и гаубица. 1-й эскадрон был послан в обход правого фланга красных на деревни Михайловку и Федоровку. Первые 4-5 верст движение происходило без сопротивления. Гаубица двигалась на расстоянии полуверсты за цепью пехоты. Началась перестрелка, но красные постепенно отступали. Гаубица огня не открывала. Бронепоезд остался сзади, так как железнодорожный путь был разобран. Первой открыла огонь красная батарея, стоявшая на закрытой позиции у реки Сейм. Огонь усиливался, но движение вперед не прекращалось. В 2 верстах от Бурынского завода огонь красных достиг большой силы, и нашим стрелкам пришлось залечь. Красные лежали за земляным валом, который тянулся вдоль завода. Одновременно красные начали теснить пешие эскадроны, и наш правый фланг поддался назад. Чтобы поддержать драгун, гаубица стала на позицию и открыла огонь по цепям красных. Наблюдение велось с крыши железнодорожной будки. После десятка выстрелов гаубицы красные прекратили наступление, и драгуны пошли вперед. Гаубица двинулась дальше.

26. Ночь прошла очень беспокойно. Проезжавшие с донесениями Драгуны докладывали об усиленной деятельности красных. Ружейная стрельба не прекращалась. Перед рассветом у станции поднялась силь- ная ружейная и пулеметная стрельба, красные атаковали роту. Стрельба все усиливалась. Видимость была плохая, к тому же и подъем местности скрывал завод. Для того чтобы морально поддержать свою пехоту, гаубица выпустила несколько снарядов по тылам красных. В это время подкатил на подводе раненный в руку командир роты и сообщил, что рота понесла большие потери и почти окружена. Вместе с -командиром роты на подводе сидел пленный красный, одетый в приличный штатский костюм. Он предупредил роту, что ее окружают. Показались отходящие цепи нашей пехоты. Орудие также начало отходить, два раза останавливаясь и открывая огонь по красным. Не доходя полуверсты до разъезда Клепалы, орудие стало на позицию и начало ожидать подхода пехоты. Подошел взвод стрелков, бывший отдельно в охранении под селом Красная Слобода и не пострадавший в бою. Рота рассыпалась в цепь по обе стороны от железной дороги. Во время отхода были потеряны два пулемета “максим”. Слева подошел 1-й эскадрон драгун под командой штабс-ротмистра Ставраки, обещавшего дать прикрытие гаубице. Показались густые цепи красных. Гаубица открыла огонь, который не остановил решительно наступающие цепи. Влево от гаубицы рассыпался лавой 1-й эскадрон драгун и начал постепенно отходить. За железнодорожной линией красные начали обходить наш правый фланг. Кругом свистели пули. Огонь с красных пулеметных тачанок был очень силен. Пришло приказание отходить на разъезд Кошары, так как красные заняли окраину Дьяковки. Начали отходить на Кошары. Видно было, как из Дьяковки уходил обоз драгун. Когда сильно пострадавшая рота и гаубица подошли к разъезду, со стороны Ворожбы появился бронепоезд (кажется, “Гром”). На бронепоезде приехал также командир полка полковник Румель. Бронепоезд прибыл слишком поздно. Рота за два дня боя потеряла из 130 человек 70 убитыми и ранеными, в том числе убит кадет Пажеского корпуса Артамонов, который держался во время боя героем. Ночью была получена телеграмма роте с гаубицей отойти в село Марковка. Предстоял большой переход. Рота была без подвод, и поэтому для нее это было довольно тяжело. Отход должен был прикрывать бронепоезд.

27. В 4 часа 30 минут отряд выступил с разъезда Кошары. В колонне шли: сперва 4-я рота, затем гаубица и последними шли архангелогородские драгуны. Полурота 5-й роты 4-го офицерского полка ушла к своему полку в Ворожбу. Сперва шли очень осторожно с мерами охранения, так как были получены сведения, что у станции Путивль прошло много красной кавалерии. Наш отряд был на крайнем левом фланге 1-го армейского корпуса. Левее, у Конотопа, действовали части 5-го кавалерийского корпуса. Разрыв был около 40 верст. Связи по фронту влево не было. По дороге стрелки собирали по деревням подводы, так что скоро все ехали на подводах. В селе Ульяновка был двухчасовой привал. В некоторых местах отряд обгоняли подводы с беженцами, главным образом со служащими сахарных заводов. В 16 часов отряд вошел в Марковку, где разместились по квартирам. Рота выставила охранение. Вечером подошел батальон полковника Туркула. Начальник орудия явился полковнику Туркулу, который поблагодарил гаубицу за боевую работу, так как командир 4-й роты перед тем очень хорошо отозвался о действиях орудия. Во время боя под Бурынским сахарным заводом удалось захватить много сахару. Этот сахар был погружен на подводы, освободившиеся из-под расстрелянных снарядов, и в сопровождении двух солдат отправлен в город Сумы, где стоит обоз батареи.

3. Ночью было получено приказание о предстоящем наступлении на Суджу, перед рассветом предполагалось поставить артиллерию на позицию и открыть беглый огонь по Юнаковке. Прицел и направление были взяты по карте. Сигнальным было назначено орудие 1-й батареи. Перед рассветом гаубица по сигналу открыла беглый огонь по селу Юнаковка. Между тем наша пехота пошла вперед, сопровождаемая двумя бронеавтомобилями. Юнаковка была взята без боя. Было видно, что красные оставили ее в беспорядке: были видны брошенные повозки, валялось имущество. Эта паника красных была вызвана ночным обстрелом села артиллерией. Пройдя Юнаковку, отряд двинулся по дороге в направлении Суджи. По дороге несколько раз пришлось опрокидывать небольшие отряды красных, кроме того, пришлось два раза открывать огонь по двум бронеавтомобилям красных. В 16 часов отряд подошел к городу Суджа. Справа у Гоголевки встретились с офицерским батальоном 31-й пехотной дивизии. Еще правее на Подас наступал 13-й пехотный Белозерский полк. Видно было, как красные массами в беспорядке отступали вдоль железнодорожной линии. Было приказано артиллерии рысью выехать вперед и открыть огонь по отступающим. Во время этого выезда конь под начальником орудия упал, и он расшиб себе ногу. Орудие в это время стало на позицию и по приказанию подпрапорщика Демченко открыло огонь. Прицел был взят слишком малый, и снаряд лег вблизи нашей пехоты. Подпрапорщик дальше стрелять не рискнул, и красные ушли. Начальник орудия в это время подъехал на подводе, но цель ушла. Город был занят нашими, и орудие вступило в город. Втянулись на площадь. В городе было взято 500 пленных. Разместились по квартирам. Город был сильно разграблен красными при вторичном занятии его. Население встретило добровольческие части очень хорошо. В Белозерском полку служило много добровольцев из Суджи, и их встречали сестры и матери. Некоторые рыдали, узнав, что их близкие убиты. Начальник орудия разместился снова с номерами на одной квартире. Номера были мобилизованные крестьяне Ставропольской губернии. Телефонисты — добровольцы из учащихся (три человека). Кроме того, при орудии состоял единственный разведчик — румын Франколеско. При орудии не было ни походной кухни, ни кашевара, ни хозяйственных чинов. Пришлось назначить одного из номеров для выполнения обязанностей артельщика. Для покупки продовольствия казенных денег не было, и начальник орудия для этого расходовал, под расписку, собственные деньги. Обоз был импровизированный из обывательских подвод.

5. Получено приказание перейти на станцию Глушково. У станции Глушково собралось довольно много войска: там стоял биваком один из Корниловских полков, тут же находился 2-й взвод 7-й гаубичной батареи. После десятидневной разлуки было радостно встретить однобатарейцев и соратников. Там же находился вольноопределяющийся Прокопов 2-й²³⁴, только что произведенный в офицеры. Был подан эшелон для погрузки отряда полковника Туркула (1-й батальон, взвод 1-й батареи и гаубица 7-й батареи). Эшелон перешел на станцию Ворожба, где отряд вновь выгрузился и стал по квартирам.

9. Решено захватить врасплох красных, ночующих в Троицком, и обойти Троицкое с севера. Ночью колонна выступила при абсолютной темноте. Гаубица шла за орудием капитана Тидемана. На одном из перекрестков подводы со снарядами орудия капитана Тидемана, по невнимательности подводчика, оторвались от колонны и пошли по другой дороге. К счастью, это было вовремя замечено, и ехавшая сзади па подводах рота выехала в голову колонны. Были высланы вперед конные разведчики, и колонну удалось найти у Троицкого. Троицкое оказалось уже оставленным красными. Колонна пошла дальше на Малое и Большое Неплюево. В Большом Неплюеве был большой привал. Изюмские гусары где-то настигли красных и их порубили. Из Неплюева колонна перешла в Дьяковку, где стали по старым квартирам. За эти походы люди и лошади очень утомились.

11. На рассвете было получено приказание выступить. Колонна двинулась на свеклосахарный завод Теткино. Ввиду того что по ошибке приказание не дошло до взвода 1-й батареи, в поле довольно долго пришлось ожидать взвода 1-й батареи. Колонна пришла в Теткино. Начальник орудия получил приказание выбрать позицию и наблюдательный пункт для обстрела переправы через реку Сейм (деревянный мост, так как железнодорожный мост был взорван). В 10 часов предполагалась артиллерийская подготовка, а затем захват моста стрелками. Наблюдательный пункт был выбран на крыше паровой мельницы. Затем начальник орудия выехал к мосту, чтобы лучше ориентироваться. Проехали плотину, затем лесок, на опушке которого были видны архангелогородские драгуны. Проехал немного дальше с разведчиком Франколеско, как вдруг был с ближайшего расстояния обстрелян ружейным огнем. Оказывается, в двухстах шагах была уже переправа, а на противоположном берегу окопы красных. Вернувшись назад, я застал в Теткине 2-й и 3-й батальоны Дроздовского стрелкового полка, а также 1-й и 2-й взводы 7-й батареи и всю 1-ю батарею. Эти силы должны были участвовать во взятии Теткинской переправы. В 16 часов началась артиллерийская подготовка. К сожалению, стрельба гаубиц была не вполне удачна, так как в самом начале стрельбы порвалась телефонная связь. Красные, под огнем артиллерии, очень быстро очистили позиции у моста, и стрелки почти без потерь заняли мост. Пошел дождь. 5-е орудие присоединилось к батарее. Пришлось идти лесом по отвратительной дороге. С большим трудом пришли в деревню Марьяновку, где стали по квартирам. Деревня очень бедная. Улицы узкие, так что нельзя было установить в порядке орудия. Таким образом, 1-е орудие батареи, после 18-дневного пребывания в отделе, присоединилось к батарее. За эти 18 дней орудие участвовало в семи боях и стычках. Походным порядком было сделано более 360 верст (не считая выезды на позицию). Дней отдыха было пять. Выпущено более 300 снарядов. Вместе с тем в этот день кончилась служба 5-го орудия в 7-й гаубичной батарее, так как оно с номерами, лошадьми и амуницией было передано в формирующуюся при 4-м дивизионе 12-ю гаубичную батарею. Из всего состава орудия в батарее остался лишь начальник орудия поручик Ребиков, который получил 3-е орудие.

4. 2-й взвод, в составе двух 45-линейных английских гаубиц, при двух зарядных ящиках, под командой штабс-капитана Переслени, при начальниках орудий — 3-го поручике Ребикове и 4-го подпоручике Будянском. При взводе один пулемет системы Льюиса, обслуживаемый солдатами. Солдатский состав взвода — в большинстве мобилизованные жители Ставропольской губернии и несколько пленных. Добровольцы в составе команды телефонистов и разведчиков. Взвод стоит в железнодорожном поселке при станции Комаричи и находится в распоряжении командира 2-го Дроздовского полка полковника Румеля. Начальником артиллерии отряда командир 7-й батареи полковник Соловьев. При отряде еще взвод 1-й батареи и взвод 12-й батареи, последний под командой поручика Лунина. Получено приказание: в составе колонны перейти в 16 часов в село Жадино. Посланные вперед квартирьеры квартир не нашли, так как почти во всех домах были больные тифом. Население очень бедное. Улицы в селе очень узкие. По обычаю крестьян в этой местности погреба находились на улице, едва прикрытые досками, так что был риск в темноте провалиться с лошадью в погреб. Грязь в домах очень большая.

5. Перед рассветом выступили к переправе через реку Нерусса у деревни Загрядское. Железнодорожный мост хорошо охраняется красными, и поэтому решено переправиться по деревянным мостам, которые находились на северной окраине села. Местность очень болотистая. Красные не заметили приближение отряда. 3-му орудию было приказано открыть огонь по окопам красных. Вперед пошла команда пеших разведчиков, а за ней 4-е орудие гаубичной батареи. При первых ружейных выстрелах красных 3-е орудие открыло огонь по окопам красных. После нескольких выстрелов красные пришли в замешательство и начали убегать по мосту. Наши и пешие разведчики быстро продвинулись вперед, дабы не позволить красным зажечь мост. Наши стрелки
появились на мосту. Выпустив еще несколько снарядов вдогонку красным, 3-е орудие также направилось к переправе. Красные отступили в большом беспорядке. За мостами начинался лес. Орудие двинулось по дороге лесом. В лесу была видна позиция красной батареи, которая не успела сделать ни одного выстрела. От нее тянулись провода к мосту. Пройдя лес и выйдя на опушку леса, наша пехота затеяла перестрелку с красными, которые сопротивлялись очень слабо. В лесу было взято в плен много разбежавшихся красных. С опушки леса были видны постройки господского дома в Брасове — имении, принадлежавшем Великому Князю Михаилу Александровичу. Пошли дальше, обходя имение слева. Были видны следы разграбления. Дома были заброшены. Получено приказание выехать на позицию и обстрелять бронепоезд красных, который не давал возможности нашей пехоте продвинуться вперед. Влево на позицию стал взвод 12-й батареи. Стали на позицию и открыли огонь по бронепоезду, который был плохо виден (только дым). Стреляли и по цепям красных и заставили цепи залечь. Влево показалась бригада нашей кавалерии, двигавшаяся по направлению железнодорожного полотна, чтобы отрезать бронепоезд. Красный бронепоезд это заметил и начал быстро отходить, стреляя на ходу. Полковник Соловьев приказал 3-му орудию выехать вперед и обстрелять красную пехоту, толпившуюся в районе станции. Пройдя рысью вправо около версты, орудие стало на позицию и открыло огонь по красной пехоте. Как выяснилось, впереди нашей пехоты не было. Красные были вооружены совершенно новыми японскими винтовками. Показалась наша пехота, и красные обратились в паническое бегство. Подошел командир батареи и благодарил орудие за хорошую стрельбу. Получено было приказание идти в Брасово и становиться по квартирам. По дороге встречались большие группы пленных красных, на плечах они держали винтовки и охотно шли в плен. Оказывается, во время боя на станции Брасово был подан эшелон с недавно сформированным красным полком. Все это были недавно мобилизованные жители Тульской губернии. Они в большинстве попали к нам в плен. Разместились по хорошим квартирам в Брасове.

8. Днем было получено приказание взводу отправиться на железно дорожную станцию и погрузиться в эшелон для перевозки на станцию Комаричи. Кроме гаубичного взвода, в эшелон были погружены обозы и пехотные части. На станцию Комаричи прибыли и выгрузились поздно вечером. Тут же, на путях, выгружались из эшелона кавалерийские части (кажется, смоленские уланы²³⁵). Все пути на станции были заняты эшелонами и базами. Взвод стал в Комаричах по старым квартирам.

9. В 9 часов взвод, в составе колонны 2-го Дроздовского стрелкового полка (командир полковник Румель), выступил в село Избичня. Вместе с отрядом идет бригада кавалерии под командой генерал-майора Олейникова. Вправо от села Избичня взвод стал на позицию и открыл огонь по красным, выходившим в большом беспорядке из села Голышина. Огонь был очень удачен. Взвод стоял на открытой позиции. В это время пришло приказание от начальника артиллерии отряда полковника Соловьева, чтобы взвод перешел в село. По дороге взвод был задержан нашей кавалерией, переходившей на правый фланг. Вид у кавалеристов был неважный: много необученных, слабого здоровья юношей (учащаяся молодежь), путмица и другое снаряжение было из веревок. Взвод стал в селе за домами и обстреливал цепи красных у села Избичня. Наша пехота продвигалась очень энергично, вправо развернулась кавалерия. Затем взвод перешел на юго-западную окраину села и, став на позицию, открыл огонь по красным, двигавшимся по Московско-Киевскому тракту. Внезапно ружейная стрельба возобновилась в большой близости, оказывается, красные вновь заняли часть села. Взвод оказался в опасном положении. Пришлось пустить в дело пулемет Льюиса. Атака была отбита, причем в 3-м орудии был контужен ездовой. Атака нашей кавалерии на красную пехоту была неудачна, причем среди кавалеристов были люди со штыковыми ранами. С наступлением сумерек отряд вернулся назад в Комаричи. Бой нельзя было считать удачным, так как красных разбить не удалось и они вновь заняли Избичню.

10. В 12 часов взводу приказано поступить в распоряжение командира второго батальона 1-го Дроздовского стрелкового полка штабс-капитана Рейбула-Вакарэ. Батальон находился в селе Бочарове. Взвод перешел в село Бочарове. Приказано перейти в деревню Голынь, чтобы поддержать наступление нашей пехоты. Наступление велось довольно вяло: пехота развернулась, но далеко не пошла. Влево у хутора Ступино был слышен сильный бой. Там воевал 3-й батальон 2-го полка капитана Ващенко²³⁶. С наступлением темноты приказано перейти в Комаричи, где на станции стоял бронепоезд “Генерал Дроздовский” под командой капитана Сомова (офицера Сергиевского артиллерийского училища). Приказано перейти в село Упорой (село большое). Пришли туда ночью и разместились по квартирам. В Упорое встретились с 1-м взводом нашей батареи, который пришел туда с 1-м. Дроздовским полком.

11. На рассвете началось наступление. Вправо на станцию Комаричи наступал 1-й полк под командой полковника Туркула. Вдоль по тракту 2-й полк под командой полковника Румеля. Выйдя на окраину села, 2-й взвод стал на позицию и открыл огонь по красным, лежавшим за полотном железной дороги. Оба орудия, как и всегда, стреляли самостоятельно, ввиду обширности фронта и многочисленности целей. Сбив красных, мы пошли вперед по тракту. Дорога шла лесом. Вперед было послано 3-е орудие, причем в прикрытие была дана команда пеших разведчиков 2-го полка. Когда гаубица и команда пеших разведчиков вышли на опушку леса, они были обстреляны картечью красной батареи, которая стояла недалеко. Несколькими выстрелами красную батарею удалось прогнать. Приказано было вернуться назад. Задача полка была занять Казинские постоялые дворы и хутора Ступино. Первое было выполнено, но хутора занять не удалось ввиду наступившей темноты. Ночевать перешли в деревню Дерюгино, где разместились по квартирам. Ночью пришло приказание отправить одну гаубицу в распоряжение командира 2-го батальона, который должен был идти в село Литиж.

12. На рассвете 3-е орудие выступило в составе 2-го батальона 2-го полка в село Литиж. Прийдя в село Литиж, гаубица получила приказание немедленно вернуться на Казинские постоялые дворы. В том направлении была слышна сильная ружейная стрельба. Орудие пошло назад переменным аллюром. Когда подошли к Казинским дворам, то полковник Румель приказал орудию открыть огонь по отходящим красным. Стрелять, однако, не пришлось, так как красные успели отойти. Оказывается, на рассвете красные напали на сторожевое охранение и его потеснили. Положение было восстановлено огнем 4-го орудия и Подоспевшими резервами. Было приказано идти вперед и взять хутора Ступино. К 15 часам они были взяты. Взвод стал на позицию и открыл огонь по красной батарее, которая была видна по вспышкам. Красную батарею удалось заставить замолчать. Рядом действовали две трехдюймовые пушки 10-й легкой батареи под командой полковника Самуэлова. Вечером взводу было приказано перейти в Казинские постоялые дворы, где стоял в резерве 1-й батальон 2-го полка под командой капитана Казака. В Ступинских хуторах остался 3-й батальон под командой капитана Ващенко. Во время боя за хутора на них со стороны Литижа вышел 1-й батальон 1-го полка под командой капитана Боровского. Капитан Боровский доложил полковнику Румелю, что он пропустил мимо себя массу красных, но ничего не мог сделать, так как у него не было артиллерии. 3-е орудие своим переездом очень измучило лошадей, но в бою приняло мало участия. Во время боя в 3-м орудии сильно ушиблен бомбардир Лупанос.

15. 1-му батальону приказано перейти в Литиж вместе с 4-м орудием. 3-му орудию приказано перейти в распоряжение командира 3-го батальона капитана Ващенко. Явившись к командиру батальона, начальник орудия получил приказание стать на позицию на восток от хутора и вести наблюдение за противником. В 14 часов поднялась стрельба у Добричика. Видно было, как наша пехота отходила. Гаубица открыла огонь по красным, показавшимся у Добричика. На помощь в Добричик от 3-го батальона была послана одна рота (штыковой состав в ротах был около 40 человек). В это время обнаружилось наступление красных на Ступинские хутора. Орудию пришлось стрелять по сектору более чем в 180 градусов. Видно было несколько цепей красных. Снаряды были на исходе. Наступила темнота. Капитан Ващенко послал в Литиж за помощью. Расстреляв все снаряды, орудие получило разрешение идти в Литиж. По дороге встретили 1-й батальон, шедший на помощь. Придя в Литиж, орудие разместилось по квартирам, уступленным 2-й батареей (под командой полковника Николаева). Командир 2-го Дроздовского полка полковник Румель приказал на следующий день вновь занять хутора Ступино.

16. На рассвете 3-е орудие перешло в Казинские постоялые дворы, где находится 3-й батальон. Командир батальона собрал командиров рот и объяснил им задачу наступать на Ступинские хутора. Отряд вытянулся. Вперед выехали батальонные разведчики. Вести бой, однако, не пришлось, так как хутора были оставлены красными. Орудие стало на прежнюю позицию. Вечером было получено приказание 3-му батальону вместе с орудием отойти в Литиж. В Литиже присоединилось 4-е орудие. Решено перейти к обороне.

17—19. 2-й взвод стоит в селе Литиж. В селе находится сожженный крестьянами в 1917 году винокуренный завод Воейкова, бывшего дворцового коменданта. Полсела сгорело 25 сентября 1919 года от огня красного бронепоезда, когда наши наступили на станцию Комаричи. (25 сентября под Комаричами попаданием снаряда с бронепоезда был тяжело ранен начальник 4-го орудия 7-й гаубичной батареи подпоручик Уласкж²³⁷ и убиты младший фейерверкер Браун и доброволец Попов.) По очереди одна гаубица дежурит на площади у церкви (наблюдательный пункт на колокольне), а другая ходит в деревню Олешок-Починок, где стоит команда пеших разведчиков 2-го полка. Взводом, начиная с 8 октября, командует капитан Камлач, при взводе живет старший офицер батареи капитан Мусин-Пушкин. Размещены хорошо. Люди и лошади отдыхают после утомительного периода. На колокольне дежурит разведчик. 1-й полк с нашим 1-м взводом ушел под командой полковника Туркула в рейд на город Севск.

23. С утра впереди Хлебтова началась перестрелка. Красные начали теснить наше охранение. Вперед выслали две роты и 3-е орудие под командой помощника командира батальона, штабс-капитана Потапова²³⁸. Это был очень храбрый офицер. (В Северной Таврии в 1920 году он командовал батальоном у генерала Харжевского во втором полку. Был награжден орденом Святого Николая. Смертельно ранен в последних боях и умер в Константинополе.) Обе роты развернулись, а гаубица стала на открытую позицию. Из всех окружных деревень начали высыпать красные, так что гаубица не успевала менять направление. Сектор стрельбы был более 180 градусов. Красные держали себя не стойко. Наши стрелки заняли Петровское и господский двор впереди Петровского, где удалось захватить пушку в полной запряжке. Там же был брошен зарядный ящик, но вывезти его не удалось, так как красные снова перешли в наступление. Сильный туман мешал наблюдению, и полную поддержку огнем оказать было невозможно. Наша пехота отошла за деревню. В это время подошли на помощь еще две роты и две пушки 10-й легкой батареи полковника Самуэлова, которые заняли позицию тут же вправо. Со стороны красных также появилась артиллерия, которая, однако, стреляла очень плохо. Бой разгорелся, и наша пехота перешла вновь в наступление и сбила красных. Красные отошли окончательно. Пленные красноармейцы были по большей части жители Новгородской и Псковской губерний. Они были хорошо обмундированы. Брошенный ящик красные успели увезти. Во время боя пришлось также стрелять батарейному пулемету системы Льюиса. На ночь отошли в Хлебтово, где стали по старым квартирам. Несмотря на успех, положение все же было шаткое, у красных появлялись все новые и новые силы. У нас же оставалась все та же малочисленная, выбившаяся из сил, мерзнущая и несущая потери пехота. В этом бою, например, был тяжело ранен один из командиров роты и убит взводный командир.

24. С рассветом начался отход на новые позиции. Пришлось сделать около 25 — 30 верст. Взводу было приказано перейти в распоряжение командира 3-го батальона 1-го Дроздовского стрелкового полка, подполковника Тихменева в деревню Бычки. Жаль было расставаться с батальоном капитала Ващенко. (Капитан Ващенко умер от сыпного тифа во время отступления по Кубанской области.) С пехотой у нас были отношения очень хорошие, и пехота также жалела о нашем уходе. В 16 часов пришли в деревню Бычки, где уже стоял 3-й батальон 1-го полка. Разместились по квартирам. Квартиры были неважные, фураж достать было очень трудно. Деревня бедная. Этот день, собственно говоря, можно было бы считать за начало отступления.

28. В 2 часа ночи красные совершили внезапное нападение на 3-й батальон 1-го полка в Бычках. Застигнув врасплох заставу, красные быстро подошли к деревне. Лошади в гаубичном взводе были разамуничены. Под ружейным огнем начали быстро заамуничивать лошадей. 4-е орудие под командой капитана Камлача сделало выстрел для морального воздействия, при этом вследствие сильного мороза лопнула пружина накатника, и орудие выбыло из строя. Батальон, собравшись на юго-западной окраине деревни, перешел в контратаку и отбросил красных. На рассвете 3-е орудие стало на позицию на южной окраине Бычков, имея наблюдательный пункт на крыше дома. В продолжение дня красные пытались несколько раз перейти в наступление с севера и с востока, причем они накапливались в лесу, который находился в 3 верстах от деревни. Гаубица в течение дня открывала несколько раз огонь и отгоняла красных. Днем красные, подойдя со стороны Севска, заняли в тылу полка город Дмитриев. Заняв переправу на реке Свапа, они старались отрезать 1-й полк. В 19 часов пришло приказание отойти на станцию Дерюгино, где сосредоточивался весь 1-й полк. В 2 часа ночи батарея (три орудия) выступила в составе колонны 1-го полка. Дорога шла лесом и была очень тяжелая. Скаты обледенели. Люди и лошади выбивались из сил. На рассвете колонна подошла к городу Дмитриеву с севера. Пехота начала разворачиваться в боевой порядок. Артиллерия стала на позицию, причем было приказано огня без приказания не открывать. Красные, по-видимому, не ожидали нападения. Наши стрелки, рассыпавшись в цепь, начали наступать на город. Когда цепи близко подошли к городу, то было видно, как красные начали выбегать из домов. Артиллерия открыла огонь. Красные, не выдержав огня, начали в беспорядке отступать на село Крупец. Упорное сопротивление красные оказывали в районе железнодорожной станции, так как со стороны Севска начали подходить подкрепления. Артиллерия перенесла огонь на Севское шоссе и разогнала подходившие резервы. Город был занят окончательно. В городе было взято семь трехдюймовых пушек и большой обоз.

Описание того же боя другим его участником, офицером 1-го Дроздовского полка, капитаном А. Павловым²³⁹: “Наш полк (1-й Дроздовский) по бездорожью, лесными тропинками, по колено в снегу, повернул обратно к городу Дмитриеву. На рассвете мы подошли вплотную к городу, не чувствуя ног от усталости. Наши доблестные артиллеристы, полковники Чеснаков²⁴⁰ и Соловьев, выкатили все орудия на позицию и открыли по городу Дмитриеву ураганный огонь. Второй батальон пошел в лобовую атаку. Командир 4-й роты, капитан Иванов, с полуротой прикрывал правый фланг второго батальона и пошел на станцию, а я, будучи старшим офицером 4-й роты, по собственной инициативе с первой полуротой, в составе четырех офицеров: поручика Клочко, поручика артиллериста Тихона Криницкого²⁴¹, подпоручика Василия Ровного²⁴² и поручика Троицкого, с двумя пулеметами, находившимися под командой поручиков Заносьева и Спене, и 72 стрелками перешел железнодорожную насыпь, пошел по Севскому большаку (дороге) и вскоре наткнулся на цепь красной пехоты (силою роты), с которой немедленно вступил в бой. Мы сбили красных с занятой позиции и начали их преследовать. От оставшихся красных раненых мы узнали, что недалеко от дороги, за буграми, стоит на позиции красная батарея. Не медля ни минуты, я повернул полуроту в направлении батареи, и мы бросились бегом в атаку на батарею. Та нас встретила огнем, но успела сделать один выстрел. Невзирая на сопротивление, мы захватили батарею, и поручик Т. Криницкий тут же из их орудий начал обстреливать убегающих красных”.

Продолжение дневника капитана Ребикова.

1. На рассвете 2-й батальон 1-го Дроздовского стрелкового полка под командой капитана Рейбула-Вакарэ²⁴³ получил приказание вновь занять село Рагозное. Батальону приданы две гаубицы (1-е и 3-е орудия) под командой капитана Камлача. Когда колонна втянулась в село, то разведчики донесли, что с другой стороны в село втягивается колонна красных. Действительно, несмотря на сильный туман, сквозь просветы деревьев была видна колонна красных. 3-е орудие прямо на улице снялось с передка и открыло огонь по красным. В это время наша пехота бросилась в штыки на красных. Застигнутые врасплох, красные бросились бежать, оставив на улице три трехдюймовые пушки в полной запряжке, подводы со снарядами и тачанку с пулеметом. Наша пехота потерь не имела. В 3 часа приказано отойти в село Романовка. На батарее оставалось всего 11 снарядов, пехота же имела очень мало патронов. В Романовке расположились по квартирам.

2. В 2 часа ночи согласно приказу батарея вместе со вторым батальоном выступила на Белицу, куда прибыла на рассвете. В Белице сосредоточился весь 1-й полк. В 12 часов красные начали наступать на Белицу, но были отбиты. Одна гаубица выезжала на позицию, но огонь не открывала. Взятые пленные хорошо одеты, в то время как наши, особенно пехота, одеты очень плохо. В 13 часов отряд — 1-й полк и 1-я и 7-я батареи — выступил на Канышевку. По имеющимся сведениям, Льгов занят красной кавалерией. Дорога очень тяжелая, к тому же лошади голодают, вследствие недостатка фуража, так как хозяйственная часть больше месяца не высылает никаких продуктов. В 21-м часу отряд прибыл в Канышевку. Батарея тесно разместилась по квартирам. В батарею прибыло три офицера, спасшихся при гибели 12-й батареи в деревне Захаровке.

8. Из-за слабости конского состава, по приказанию свыше, батарея была снята с позиции и перевезена в глубокий тыл под Харьков. На фронте от батареи осталось только одно орудие с наиболее сильными лошадьми под командой штабс-капитана Коваленко²⁴⁴.

9 мая 1919 года Добровольческая армия перешла в наступление, окрыленная большими надеждами. Погода большей частью благоприятствовала, отношение населения было вполне благожелательное. Двигались широким фронтом. Красные большого сопротивления не оказывали. Пехотные части сильно пополнились за счет притока добровольцев и многочисленных пленных, которые воевали у нас очень хорошо. С наступлением осеннего времени и с переходом за реку Сейм многое переменилось в худшую сторону. Мы вступили в район с очень бедным населением. Начались значительные затруднения с продовольствием и фуражом. Кульминационным пунктом было взятие Брасова 5 октября. После этого начались затруднения и неудачи. Беспрерывные бои и переходы окончательно измотали людей и лошадей. Особенно тяжело приходилось пехоте, когда нужно было, после тяжелого перехода и боя, идти в непогоду в сторожевое охранение. Наши части начали терять свою подвижность и маневренную способность, то есть те качества, которыми добровольцы всегда били красных, несмотря на численное их превосходство.

228 Ребиков Николай Николаевич. Студент Московского университета. Сергиевское артиллерийское училище (1916). Прапорщик Кавказской стрелковой артиллерийской бригады. Георгиевский кавалер. В Добровольческой армии и ВСЮР; в июле 1918 г. в 3-й гаубичной батарее, затем в 3-й артиллерийской бригаде; с 14 марта 1919 г. подпоручик, с 22 июля 1919 г. поручик, летом 1919 г. начальник орудия 7-й батареи Дроздовской артиллерийской бригады. В Русской Армии до эвакуации Крыма. Штабс-капитан. Галлиполиец. Осенью 1925 г. в составе Дроздовского артиллерийского дивизиона во Франции. Капитан (с 14 апреля 1921 г.). Окончил Высшие военно-научные курсы в Париже (1-й вып.). Во время Второй мировой войны командир батальона РОА. После 1945 г. в Германии, к 1967 г. сотрудник журнала “Военная Быль”. Умер 18 июня 1969 г. в Гамбурге.