И еще - по поводу отказа его возглавить русское правительство в изгнании. Генерал Деникин отказал англичанам в этом предложении, которое было ему сделано вскоре после эвакуации белых войск из Крыма, вовсе не потому, что он считал большевиков ЗАКОННЫМИ властителями в России. Законным правительством он считал Русский Комитет генерала Врангеля, и отказался от английского предложения из-за нежелания вносить ненужный раскол в ряды эмиграции, а вовсе не из-за признания им большевицкого режима законной властью в России.

Ничто не изменилось в основных чертах психологии большевиков и в практике управления ими страной. А между тем в психологии русской эмиграции за последнее время произошли сдвиги неожиданные и весьма крутые, от неосуждения большевизма до безоговорочного его приятия... К глубочайшему сожалению, по такому опасному пути пошла и наша эмигрантская церковь, под водительством митрополита Евлогия, осенившая сменовеховство духовным авторитетом...

Но вот, когда красная армия вышла за пределы российских земель, болъшевицкий Янус повернулся к миру своим подлинным лицом. И тогда началось раздвоение в эмигрантской психологии. Ибо по мере того, как советская стратегия на штыках российских несла народам освобождение, советская политика претворяла его в порабощение. Нелепо применять такие термины, как “историческая задача России”, “славянофильство”, “объединение славян”, к кабальным договорам, заключенным Советами с коммунистическими или коммунизанствующими правительствами, ими насильно поставленными, под глухой ропот народов. Наоборот, советская оккупация дискредитирует идею славянского единения, возбуждая горечь, разочарование, даже враждебность против СССР, увы, отождествляемого с Россией.

Наконец, третий этап: война окончена, идет борьба за мир. Вместо этого Советы ведут вызывающую политику, грозящую восстановить против них внешний мир, грозящую нашей родине новыми неисчислимыми бедствиями 3-й мировой войны, с небывалыми еще ужасами. Все более нарастает приглушенная пока ненависть к СССР... К СССР, но и... к России.

“Советские патриоты” и сменовеховцы подходят к вопросу еще и с другой стороны: они представляют советскую политику неумеренных требований и злостного вмешательства во внутреннюю жизнь чужих народов - как необходимую самооборону против предполагаемого нападения с Запада. В сущности - против англо-саксов, ибо в данное время только эти державы могли бы организовать и противопоставить надлежащую силу большевицкому напору. Но тогда к чему же все пустословие в Сан-Франциско? Из Москвы идут бурные протесты против Западного блока, еще не существующего, когда под эгидой советского правительства лихорадочно создается Восточный блок...

В самом деле, что могло бы ныне угрожать России - действительно миролюбивой, когда весь мир устал от войны, расстроен, погряз в своих собственных нестроениях и опасностях... Когда Тегеран, Ялта, Потсдам, Сан-Франциско были рядом уступок и “отступлений” западных демократий... Когда радио и пресса свободных стран в большинстве случаев стараются избегать всего, что могло бы раздражать могущественного союзника, а правители расточают льстивые похвалы “отцу народов”... Когда народы и правительства испытывают явный страх перед колоссальной потенциальной силой восточной державы, перед неуязвимостью ее безграничных просторов и перед... аморальностью правящей в ней власти.

Во всяком случае, можно сказать с уверенностью, что жизненные интересы России не потерпят ущерба и что ни англо-саксы, ни кто-либо другой не выступит против России, если только большевизм тем или иным путем не схватит их за горло.

В предвидении такой возможности необычайно важно, чтобы мир не отождествлял советскую власть с народом российским. Недопустимо поэтому замалчивать зло, ею творимое, воздерживаться от осуждения и, тем более, оправдывать - из опасения якобы “повредить России”. Ничто так повредить России не может, как оправдание большевицкого режима и большевицкой агрессивности.