Д. И. Решетников⁹⁰

КРАСНОУФИМСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ

АРТИЛЛЕРИЙСКИЙ ДИВИЗИОН ВО ВРЕМЯ

СИБИРСКОГО ЛЕДЯНОГО ПОХОДА⁹¹

13 ноября 1919 года, город Омск. Сегодня воскресенье, пошел после обеда побродить по улицам города. Хожу, наблюдаю за толпой. В городе лихорадочная торопливость, многие собираются уезжать, многие припрятывают более ценное и остаются в городе. Был в знакомой офицерской семье, ждут сына, но уезжать не собираются, — куда поедешь? Через город вереницей идут обозы, направляясь на Сибирский тракт, на город Ново-Николаевск. По улицам города расклеено кричащее объявление коменданта города, гласящее, что город ни в каком случае сдан не будет и что приняты все меры к отражению красных. Возвратился домой с тяжелым, гнетущим чувством. Под вечер с капитаном Зеленым поехали на станцию к начальнику артиллерии генералу Золнеру⁹². Станция забита составами до отказа. Каждую минуту уходят поезда на восток, воинские эшелоны, эшелоны с беженцами. Получили предписание идти дивизиону на перевооружение в город Красноярск. Потом были у коменданта станции, просили вагоны для погрузки дивизиона, он только замахал руками и взволнованно заговорил о том, что станция забита и он боится, что не успеет разгрузить станцию. Где тут думать о погрузке? Идите, господа, походным порядком, чем скорее, тем лучше, ведь Иртыш уже стал, а на той стороне нет частей, только беженцы да часть заплутавших обозов. А о погрузке лучше не думайте.

Возвратились домой, а нашего хозяина-священника уже нет. Ползут слухи о восстании назавтра. Наша бригада пришла в город и стоит в крепости около нового собора. Послал туда связь, написал начальнику штаба бригады просьбу об информации и что нам делать, написал также о полученном предписании. Ответ пришел быстро. В записке говорилось, что командир бригады также думал об уходе из города. Боя давать здесь не собираются, так как переправлявшиеся ниже города части уже отошли от Иртыша на 20—25 верст. Мер по охране города нет никаких, частей, назначенных защищать город, не видно.

Под вечер в городе стало неспокойно, обыватели кучками собираются на углах, о чем-то говорят, но при приближении солдата или офицера замолкают, глядят хмуро. Из кое-каких вопросов удалось узнать о готовящемся восстании, и как на очаг указывали на Завод земледельческих орудий Рандруппа. По приказанию капитана Зеленого я на ночь приказал командирам батарей выставить усиленные караулы, лошадей заамуничить и половине людей быть готовыми. По слухам, противником занят 1-й разъезд от ст. Куломзино в 8 верстах по Челябинской линии.

15 ноября 1919 года. Станция Колония. 47 верст от города Омска. Вчера не было времени записать о том, что произошло 14 ноября. Утром встали все рано, солдаты водят лошадей на водопой на реку Иртыш, картина вполне мирная. Командир дивизиона капитан Зеленой занят пасьянцем, я читаю книжку. Так время тянулось до 10 часов утра. В 10 часов 15 минут на другой стороне Иртыша послышались редкие выстрелы, все выбежали на улицу к переулкам на Иртыш. На той стороне идет какой-то обоз, подвод 80—100. Часть обоза пошла рысью к нашему берегу, бежали и одиночные люди. Из поселка Куломзино показались всадники, они галопом шли на обоз, завернули часть повозок обратно в Куломзино. Вся эта картина разыгралась в несколько минут, другая часть обоза перешла Иртыш.

В 1 час 15 минут началась стрельба с пароходов, стоящих в устье реки Иртыша и Омки. Командир дивизиона хотел проехать к штабу бригады, но по мосту была открыта стрельба. В 2 часа с крыши Промышленного училища по нашей бригаде застучали ружейные выстрелы и затрещал пулемет. Части бригады повели наступление, и в училище были взяты пленные. Захваченные с оружием были расстреляны. В 3 часа в тылу бригады из завода Рандруппа началась стрельба. Посланный полк быстро восстановил положение. Вскоре было получено приказание уходить из города до села Н. в 22 верстах по Сибирскому тракту.

В 4 часа мы тронулись к выходу из города, шли по Пушкинской улице. На улице ни души. Я приказал людям держать винтовки наготове и в случае стрельбы собираться ко мне. По городу прошли благополучно. При выходе из города видели массу брошенных автомобилей. В одном автомобиле солдаты нашли табак и папиросы. Приказал все погрузить и на ночлеге раздать солдатам.

Быстро стемнело, поднялся ветер, было холодно. Орудия шли медленно, так как колеса вязли в снегу. К полуночи дотянули до села Н. На несчастье, все село забито Дивизией морских стрелков⁹³. В одном Доме нашел штаб полка, попросил дать место для нашего дивизиона. Командир полка сказал, что сейчас поздно, и просил размещаться по квартирам совместно с ними, а командиру дивизиона и мне предложил поместиться с ним.

Дивизия морских стрелков шла походным порядком от ст. Колония, она имела назначение защищать Омск. Командир полка и офицеры штаба были навеселе и играли в карты. Нам предложили «по единой». Командир дивизиона непьющий, я же, грешный, выпить люблю. Выпили, попили чайку и легли спать, приказав разбудить в 5 часов. Командир дивизиона решил сделать три-четыре усиленных перехода, а затем идти тише. Под утро были слышны глухие выстрелы со стороны Омска, а затем на разъезде Малиновка начался пожар, горела артиллерийская база, слышались взрывы. Сгорело много снарядов.

Сегодня выступили в 5 часов утра. Дивизия морских стрелков еще не выступала. В 2 часа дня мы были на ст. Колония, решили здесь ночевать и ждать бригаду. Подпоручик Кипперман в союзе Сибирских Маслоделов выпросил 30 бочонков сливочного масла.

16 ноября 1919 года. Небольшая деревушка. Ночлег. Весь день на походе, идет снег и холодно. Идем быстро, связи с бригадой еще нет. 17 ноября вечером были в городе Мариинске, где стали по квартирам. Капитан Зеленой решил ехать в город Красноярск, чтобы приготовить для дивизиона квартиры. Взяв с собой четырех конных разведчиков, он уехал.

24 ноября. До города Н.-Николаевска 12 верст. Село Красный Яр. Неожиданно для нас в селе оказалась наша бригада. Нам отвели квартиры, кое-что выдали из обмундирования. Командиры батарей решили перейти на сани, поэтому скупают сани, платя до 100 рублей. Наши громадные фургоны сожгли. В городе Ново-Николаевске было восстание. 1-й Барабинский полк 1-й армии генерала Пепеляева хотел арестовать главнокомандующего генерала Войцеховского, но данный им отпор их охладил, и зачинщики были арестованы.

30 ноября 1919 года. Станция Чернореченская Сиб. ж. д. Прибыли под вечер, остановились в деревушке в 3 верстах от станции. На станции оказался эшелон шт. 3-й армии. У начальника арт. 3-й армии пытались узнать обстановку. Узнали, что в Красноярске неспокойно, кто-то переворачивается. Генерал Зольнер дал предписание, не заходя в Красноярск, выводить кадры дивизиона в Читу в распоряжение атамана Семенова.

1 декабря 1919 года. Город Ачинск Томской губернии. Сегодня рано утром на походе мы были обстреляны партизанами. Быстро поставили на позицию пулемет и дали две ленты по деревушке, откуда стреляли. Партизаны ушли в тайгу. Ночевали в какой-то деревне. Утром выступили в город Ачинск и, не доходя до него 8—10 верст, услышали громадный взрыв. В городе встали по квартирам, я поехал на станцию. Станция полуразрушена, горит состав главнокомандующего генерала Войцеховского, горит другой состав — какая-то техническая часть и эшелон беженцев. Пути все разбиты, масса жертв, до 1000 человек. Трупы и части тел раскиданы на далекое расстояние. Картина ужасная... На станции ничего не узнал. Завтра идем дальше.

5 декабря. Станция Тайга Сибирской ж. д. Эти дни прошли незаметно в больших переходах. Вся наша громадная армия до 340 тысяч человек идет по одной дороге, по Сибирскому тракту. Пройденные деревни представляют безотрадную картину — нет сена, овса и даже соломы. Все обобрали идущие впереди части, которые невозможно перегнать на походе. Дорога забита обозами, и при малейшей остановке задние кричат: «Понужай!» На ст. Тайга много эшелонов беженцев и польских легионеров. Станция забита до отказа, поэтому мы прошли ее и остановились на ночлег в селе Боровском в 12 верстах от ст. Тайга. Чтобы пройти эти 12 верст, нам понадобился день. Дорога отвратительная, часто ломаются сани. Приходится долго стоять, так как обходной дороги нет, а снег больше двух аршин. Добрались до села, разместились и решили выступать с полуночи.

6 декабря. Небольшой разъезд. Выступили в час ночи, но, на наше несчастье, выступили и другие. Дорога до Анжерских копей одна, по тайге 15 верст. На восходе солнца мы были в Анжерских копях, прошли их не останавливаясь. Частей в поселке нет. Все боятся восстания углекопов, которое было на другой день. Сзади двигались сохранившие порядок части и легионеры, которые расправились с рабочими.

10 декабря. На остановке в деревушке почувствовал себя плохо, болит голова, слабость. Все время большие переходы — 60 и даже 80 верст. Погода не очень холодная, солнечные дни. При проходе около станции видел ужасную картину — польские легионеры очищали эшелоны от трупов. Их было очень много. Сколько их? Кто они? Эти замерзшие в вагонах, больные тифом, имена же их Ты, Господи, веси! По линии стоят на обоих путях покинутые составы с замороженными паровозами, станции полуразрушены, водокачки разбиты — это работа наших «братичей» — чехов, отходящих в эшелонах впереди. Говорят, что чешские эшелоны близко и они идут нормально, со всеми удобствами. Я чувствую себя хуже, сел на лошадь, но от головокружения пересел в кошевую.

12 декабря. На ночлеге в небольшой деревушке. Мне немного лучше. Идем мы быстро. На ночлег встали в стороне от Сибирского тракта. Других частей нет, крестьяне говорят, что близко бродят партизаны. На ночь выставлены усиленные патрули.

18 декабря 1919 года. Монастырь близ ст. Кемчуг. Как в тумане идут дни. В дивизионе много больных тифом. Орудия пришлось бросить, сняли замки и панорамы. Холодно, идем ночами, к утру приходим в опустевшую от обозов деревню и стоим до 12 часов ночи, а затем «понужай». На одной остановке нас догнал командир Тобольской группы генерал Бордзиловский⁹⁴. С ним ехала хозяйственная часть. Он был с женой и дочерью. У казначея их было много денег сибирскими знаками, а у нас все были израсходованы. Нам выдали взаимообразно 5 миллионов. В монастыре достали 200 пудов овса по 40 рублей пуд. Кемчуг прошли под вечер, там стояла Иркутская дивизия⁹⁵, и для нас не было места. Пришли в никем не занятую деревушку в стороне от тракта. Купили 120 пудов овса, вымылись в бане, надели чистое белье.

22 декабря. Зеледеево. 27 верст от города Красноярска. В село пришли под вечер, все забито до отказа. На улице обозы, остановились и мы. Здесь узнали, что в Красноярске власть захвачена эсерами, во главе восставших генерал Зенкевич. В город пришли партизаны Щетинкина и никого на восток не пропускают, всех обезоруживают, офицеров арестовывают и т. д. Что делать дальше? Решили проехать на ночлег в деревню Тарасовку, на 5 верст ближе к Красноярску. Вечером заняли половину деревни, во вторую половину пришла кавалерийская дивизия генерала Бангерского. Решили утром идти на село Чистоостровное, 18 верст ниже города Красноярска на берегу реки Енисея.

23 декабря. Село Чистоостровное. Сегодня пришел ко мне подпрапорщик Могильников, один из старослужащих дивизиона, и доложил, что в 1-й батарее был митинг. По словам Могильникова, поручик Лаврентьев и подпоручик Кипперман предлагали желающим остаться.

24 декабря. Станция Есаульская. В 5 часов выступили. Дорогой мне рассказали, что мы ночевали с партизанами отряда Щетинкина, они занимали край села. 16 человек осталось в селе. Переехали на другую сторону Енисея. Около разъезда стоит пустой состав штаба 3-й армии. В Есаульском сделали большой привал, а вечером выступаем на ст. Сорокине.

25 декабря 1919 года. Станция Сорокине. Цементный завод. Итак — «Рождество Твое, Христе, Боже Наш». Рождество Христово, а как много случилось за этот год! Год тому назад мы мечтали занять Москву и освободить всю Россию от красной заразы. «Суждены нам благие порывы». Сейчас мы толпа, стадо бездомное, люди, потерявшие все. Вечером появился капитан Зеленой, ему удалось выехать из города. Днем было небольшое происшествие — при выходе из Есаульской мы догнали двух дам, идущих по тракту. Одна оказалась княгиней Кантакузен. Они просили Христа ради подвезти их до ст. Сорокине, что и было сделано. На цементном заводе рке разместился с квартирьерами капитан Зеленой. Управляющий заводом пригласил нас к ужину, во время которого я рассказал о дамах, идущих по тракту в туфлях и каракулевых шубках. Что потом было с ними, не знаю, знает только Бог, сколько несчастных обобрали «братья» чехи. «Братскую» помощь оказали они нам, закупорив дорогу эшелонами и не пропуская на восток даже поезда с больными и ранеными.

26 декабря 1919 года. Станция Рыбинская. Село Рыбное. Я серьезно болен, наверное тиф. Мой вестовой Комаров ухаживает за мной, как за ребенком. Раздобыл где-то курицу, накормил меня.

16 января 1920 года. Деревня Голопупово. Вчера мне было лучше. День был теплый. При подъезде к деревне увидел 1-ю кавалерийскую дивизию. Томский гусарский полк⁹⁶ этой дивизии ушел в город Канск сдаваться. Дорога впереди занята красными. В деревне Голопупово на наш дивизион в 483 человека отвели два домика. Люди очередями греются в домах и у костров. Вся деревня забита. Здесь собрались три командующих армиями — генералы Вержбицкий, Войцеховский и Сахаров. Сообщают, что города Иркутск и Нижнеудинск в руках большевиков. В Канске идет бой, цель — преградить нам дорогу. Вечером было созвано совещание начальников частей. Решено было выслать разведку, которая была выслана от Омского полка. Решил облегчить обоз и с писарем Мусихиным сожгли все ненужные бумаги.

20 января 1920 года. Село Бережные Челны. 17 января генерал Вержбицкий выслал конную разведку. Разведка, дойдя до деревни Аманаш, была обстреляна и, потеряв убитыми двух и четырех ранеными, отошла. По их рассказам, в Аманаше много красных и есть орудия. Решено обойти Аманаш по тайге, без дорог, с юга. Вечером подошли части Волжского корпуса генерала Каппеля. Генерал был в бреду с отмороженными ногами. Он, будучи больным тифом, не подавая виду, ехал верхом, 90 верст шли без дорог вверх по реке Кан. В одном месте лошадь генерала Каппеля провалилась, и он очутился по пояс в воде. Болезнь осложнилась. По рассказам очевидцев, много людей замерзло на привалах. Этот переход был беспримерным подвигом русского солдата. Поздно вечером части тронулись в обход. Впереди генерал Войцеховский с Уральским конным полком, составленным из конных разных частей. Командир полка подполковник Бек-Мамедов⁹⁷. За конными пошел Уфимский арт. дивизион, затем понтонный батальон, затем ТАОН и мы, то есть Красно-уфимский арт. стр. дивизион. В какой-то маленькой деревушке сделали привал. Узнали от жителей, что дальше дорога одна, идет лесом. Выступили под утро. До села Бережные Челны 16 верст. Часов в десять вышли на тракт. Аманаш был обойден, за ночь сделали 37 верст, без дорог. По тракту же расстояние Голопупово—Аманаш 7 верст, Аманаш — Бережные Челны 13 верст, то есть всего 20 верст. По выезде на тракт увидели генерала Круглевского, командующего Уральской группой. Он предложил Дивизиону влиться в Уральскую группу, что и было сделано.

Станция Зима Сибирской ж. д. При подходе к станции красные снова пытались преградить путь нашим частям. Произошел бой, кончившийся аля красных печально. Первые атаковали Зиму Иркутская дивизия, затем Ижевская. Красные не выдержали и начали отходить к станции, где стояли чешские эшелоны. У красных было соглашение с чехами о нейтральной двухверстной зоне, поэтому они были обстреляны чехами и, попав под перекрестный огонь, в панике бросились бежать. Бегущих атаковали казаки енисейцы и оренбуржцы. Мы пришли под вечер, улица была завалена трупами, подбирать их было некому, да и не было времени. Дорого обошлась красным попытка не пропустить нас на восток.

1 февраля. Черемховские копи. Ст. Черемхово. Все дни чувствую себя очень плохо. Заболел и мой вестовой Комаров, с которым я встретился еще в Финляндском полку в 17-м году. За мной ухаживает писарь Василий Мусихин. В Черемхове узнали печальную новость — чехи и наши союзники выдали адмирала Колчака красным. Еще одной подлостью больше. В больнице я встретил знакомого офицера-иркутянина, который рассказал, как был убит генералом Войцеховским генерал Гривин, командир 4-го Сибирского корпуса. Около города Барабинска генерал Гривин отказался выполнить приказ генерала Войцеховского задержать красных, ссылаясь на утомление полков 3-й Иркутской дивизии, и указал, что задача непосильна, так как в полках очень мало людей. Между генералами произошел крупный разговор, во время которого генерал Войцеховский наповал убил генерала Гривина. Так бесславно погиб один из лучших генералов, первый поднявший знамя борьбы в Иркутске.

7 февраля 1920 года. Станция Инокентьевская, в 7 верстах от Иркутска. Мы делаем большие переходы. По слухам, наше командование решило взять Иркутск с боя, поэтому Уральскому конному полку приказано перейти на другую сторону Ангары и, заняв села Урик и Оск, отрезать красным путь отступления на север. Наш дивизион идет с Уральским полком. Не доходя 17 верст до Инокентьевской, полк свернул с тракта на Ангару и, в одной деревушке взяв проводника, без дороги перешел Ангару. Обоз с больными идет непосредственно за полком. Не доезжая версты до села Урик, головной эскадрон был обстрелян. Подполковник Бек-Мамедов двумя эскадронами атаковал красных. В полчаса бой был кончен, на улице лежали трупы красных, жителей не было.

Только что расположились спать, приказ выступать в Инокентьевскую. Ночью без проводника перешли Ангару и утром в 7 часов были в Инокентьевской. Мы стоим недалеко от штаба группы. Я, капитан Зеленой, поручик Лаврентьев, подпоручик Кипперман и подпоручик Молоков поместились в одном доме. Старуха хозяйка, узнав, что я иркутянин, принесла чаю с молоком, белого хлеба. Капитан Зеленой пошел на станцию и там нашел почти пустой санитарный поезд. Он уговорил врача взять тифозных, и 93 человека были взяты в поезд. Города части брать не будут.

В Инокентьевской узнали о расстреле адмирала Колчака 6 февраля в тюрьме. Адмирал умер как подобает офицеру, отказался завязывать глаза, закурил папиросу и сам встал к стене. После первого залпа упал мертвым.

Наше командование — генералы Войцеховский, Вержбицкий, Сахаров и Лохвицкий — решили города не брать, обойдя его с юга. По сведениям, генерал Сычев с войсками атамана Семенова стоит в Мысовой, там же стоят и японцы.

8 февраля 1920 года. Сегодня в 8 часов утра поручик Ландышев, командир взвода шести орудий, открыл по Иркутску огонь. Не прошло и 15 минут, как показалась цепь чехов. К генералу Войцеховскому приехал чех-офицер и заявил, что генерал Сыровой дал им приказ: «Если мы не прекратим огонь, наступать на нас». Батарее было приказано прекратить огонь. Получен приказ выступать в 3 часа ночи.

9 февраля. Станция Михалево Забайкальской ж. д. 23 версты от Иркутска. Выступили в 3 часа, у моста через реку Иркут взяли вправо, проехали две-три версты, свернули в лес, идем без дороги на деревню Решоты. Кони идут тихо, часты поломки саней. В Решотах сделали небольшой привал. Дальше пошли к Иркутску и через два часа были в деревушке Царь-Девица, 5 верст от Иркутска. В Царь-Девице не останавливались. Красные, занимавшие деревню Лисиху, открыли из орудий огонь. Один из снарядов упал недалеко, но никто не пострадал. К вечеру были в Михалеве. Меня знобит. Пришедший врач смерил температуру — 40, сказал, что нужна диета.

10 февраля 1920 года. Село Лиственечное на берегу Байкала. Сего дня сделали 28 верст по тракту и под вечер были в Лиственечном. Я приказал завезти меня в мой дом, он оказался занятым генералом Сахаровым, и, когда я вошел в переднюю, солдат не хотел меня пустить. Разыгралась забавная сцена — я ему сказал, что это мой собственный дом, а он повторял, что дом отведен генералу Сахарову. На наш разговор вышел генерал Сахаров, а из другой комнаты мама. «Что Вам нужно, поручик?» — «А вот, — говорю, — Ваше Превосходительство, это мой собственный дом, а меня не впускают». Мама стояла молча, а затем, узнав меня, бросилась с криком: «Дима, родной мой!» Генерал Сахаров распорядился очистить для меня комнату. Мама суетилась, плакала и улыбалась сквозь слезы. Приготовили ванну, вымылся, переоделся. Мама просила меня остаться здесь. Вечером пришли знакомые, тоже просили остаться, говорили, что укроют меня, а там будет видно. Выздоровеете, отправим за Байкал. На все уговоры я заявил, что иду с моим дивизионом. Мама начала готовить в дорогу гуся, куриц, варенья и даже не забыла про табак. Я оставил маме все ненужные мне вещи. Взял только отцовскую офицерскую шашку. Просил сжечь все мои рубахи.

Ночью меня разбудил вестовой поручика Лаврентьева с запиской. Он болен тифом, отморозил ноги и остается в ж. д. больнице. Просит сделать документы на имя солдата. Я приказал Мусихину написать удостоверение, поставил печать и подписал за ком. дивизиона. Мусихин доложил, что выступление назначено на 2 часа ночи, что прямой дороги на Мысовую нет и части идут на Голоустинское 42 версты, а затем пересекают Байкал, идя на Мысовую 67 верст. Я лег отдохнуть и скоро уснул.

11 февраля 1920 года. Станция Мысовая. В 2 часа ночи меня разбудили мама и Мусихин, который доложил, что дивизион готов к выступлению. Мама плакала как по покойнику. Обещал ей писать. Зять принес мне хорошие катанки. Мама дала продуктов для солдат. Перецеловался со всеми, уселся в кошевую, и Мусихин тронул лошадей. Мама долго шла около саней и, наконец, отстала. Тяжело было на душе. Остаться здесь я не мог — меня здесь все знали. Лучше было ехать. Когда подъехали к дивизиону, он спускался на лед. Кони шли быстро. Дорогой я уснул, проснулся в селе Голоустинском. Здесь стояли три часа и под вечер выступили на Мысовую, 67 верст по Байкалу. Дул ветер, лед был чистый, некованые лошади падали и оставались лежать на льду. Ехали всю ночь и в 12 часов дня 11 февраля прибыли в Мысовую. В Мысовой стояло несколько эшелонов с чехами и стояла японская часть. На станции чистота, караул несут японские солдаты, маленькие, опрятные, в громадных меховых шапках, они производили приятное впечатление. Встретил знакомого, который угостил меня папиросой. На мой вопрос, где можно купить папирос, он ответил, что в чешском эшелоне можно купить папиросы и сахар. Когда я вошел в вагон-теплушку, то был поражен, увидев хорошую мебель, диван, кресла...

17 февраля 1920 года. Верхнеудинск. В Мысовой стояли два дня, а затем походным порядком пошли в Верхнеудинск. Из Мысовой выступили рано, ночевали в Болыпереченской, утром тронулись дальше. Впереди шли строевые части, а сзади обоз с больными и имуществом. В 10 часов утра обоз Уральской группы был обстрелян из села Кабанск ружейным огнем. Обоз остановился, и часть его бросилась назад. Енисейская казачья бригада⁹⁸, оказавшаяся близко, выбросила перед обозом цепь и пошла наступать на Кабанск. Когда путь был свободен, мы быстро двинулись в Кабанск. На церковной площади лежали убитые красные. Проехали деревню Нюки и поздно ночью добрались до села Брянского, где стояли наши части. Нам отвели квартиру в доме машиниста, было тесно, но хозяева оказались радушны. Я чувствую себя скверно — приступ возвратного тифа... Утром тронулись, в 7 часов, было уже светло. Вечером были у железнодорожного моста через Селенгу. Пришли в станицу Заудинскую, предместье города Верхнеудинска.

20 февраля 1920 года. Город Верхнеудинск. Мне много лучше, ездил в корпусной инженерный городок. По возвращении застал веселую картину — наши добыли спирт и варят какую-то смесь с сахаром. Приехал генерал Семенов, дядя атамана Семенова, привез приказ и теплое обмундирование. В приказе говорится — за беспримерный Великий Сибирский поход всех офицеров произвести в следующий чин, солдат в следующее звание. Старшинство с 11 февраля 1920 года. Сегодня вечером генерал Круглевский приказал вывести части к оврагу для упражнения — бросания ручных гранат.

26 февраля 1920 года. Город Верхнеудинск. Завтра выступаем походным порядком двумя колоннами. Эшелонов нам не дали. Больных приказано погрузить в санитарный поезд. Отправили их, но возвратили, так как поезда не оказалось.

28 февраля. Станция Петровский Завод. Вчера выступили — наша колонна — Уральский отряд, ижевцы — воткинцы и 1-я кавалерийская дивизия. До поздней ночи шли какой-то лесной дорогой. Остановились в избушке заготовщиков шпал. Рано утром были в старообрядческой деревне Брянь. Здесь была небольшая перестрелка с партизанами. Поздно ночью прибыли в Петровский Завод. Мне стало хуже, и меня поместили в санитарный поезд № 105. Первый раз после Верхнеудинска уснул крепко.

3 марта 1920 года. Город Чита. Поезд прибыл в 10 часов утра. Пошел к заведующему санитарным поездом с просьбой выписать меня. Итак, Великий Поход сделан, я — жив, но не здоров. Кончился этот «понужай». С 14 ноября по 3 марта 1920 года сделано более 3000 верст. Я испытал три тифа, были случаи, когда, имея температуру 40,6 градуса, ехал верхом. Слава Создателю, это кончилось, а что ждет впереди — поживем — увидим.

Примечания.

⁹⁰ Решетников Дмитрий Ионович. Техник, штабс-капитан. В белых войсках Восточного фронта; летом 1919 г. в Красноуфимском артиллерийском дивизионе. Участник Сибирского Ледяного похода. В 1920г. в 1-м стрелковом артиллерийском дивизионе, в декабре 1921 г. командир стрелковой роты артиллерийского дивизиона 1-й стрелковой бригады, в сентябре 1922 г. в Глудкинской батарее Восточно-Сибирского артиллерийского дивизиона. В эмиграции в США.

⁹¹ Впервые опубликовано: Вестник Общества русских ветеранов Великой войны (Сан-Франциско). 1985. Май. № 252.

⁹² Зольднер Герман Иванович, р. 12 ноября 1872 г.. в Киеве. Из дворян Киевской губ. Киевское реальное училище (1889), Алексеевское военное училище (1891), Офицерская артиллерийская школа. Полковник, командир 115-й артиллерийской бригады. В 1918г. в гетманской армии; 7 сентября 1918г. назначен командиром 5-й легкой артиллерийской бригады. В белых войсках Восточного фронта; с октября 1919 г. в Омске, инспектор артиллерии Омской группы войск. Участник Сибирского Ледяного похода. Летом—осенью 1920 г. инспектор артиллерии Дальневосточной армии и член Военного совета. Генерал-майор. В эмиграции в Китае, в 1935 г. помощник начальника отдела РОВС в Харбине, председатель объединения Алексеевского военного училища. Умер 28 января 1938 г. в Харбине.

⁹³ Бригада Морских стрелков. Сформирована на Восточном фронте в Красноярске к весне 1919 г. из чинов Волжской флотилии (около 200 человек) и мобилизованных в составе двух батальонов. Насчитывала около 2 тысяч человек. Командир — контр-адмирал Ю.К. Старк. Командиры батальонов: капитан 2-го ранга Н.Н. Степанов (1-й) и капитан 2-го ранга П.В. Тихменев (2-й).

⁹⁴ Бордзиловский Антон Викентьевич, р. 3 ноября 1876 г. в Камышлове. Из дворян Могилевской губ. Сибирский кадетский корпус (1895), Константиновское артиллерийское училище (1897). Подполковник (с 1914г.) с зачислением по гвардейской пехоте в ведомстве Министерства Императорского Двора. В белых войсках Восточного фронта; с 24 июня 1918г. начальник формируемого в Тобольске отряда, с 28 июня начальник хозяйственной части и помощник командира 6-го Степного Сибирского стрелкового полка, с 16 сентября 1918г. командующий тем же полком, с 18 февраля 1919г. командующий 18-м (с 3 марта 1919 г. 25-й) Тобольским Сибирским стрелковым полком, с 8 марта 1919г. полковник, с 12 марта и на 9 мая 1919г. командир того же полка, в июле 1919 г. командир отряда в 1-й армии, с 3 сентября по 17 октября 1919 г. начальник 7-й Тобольской Сибирской стрелковой дивизии, затем помощник командира 2-го корпуса, в декабре 1919 г. во 2-й армии, в январе 1920г. командующий отдельной Тобольской группой (начальник колонны), на 30 августа, в октябре 1920г. начальник Иркутской стрелковой дивизии в Дальневосточной армии, в 1921 г. начальник гарнизона Спасска, в ноябре 1921 г. командир 1-й стрелковой бригады, с 11 мая 1922г. помощник командира 2-го стрелкового корпуса. Генерал-майор (с 17 октября 1919г.). Орден Св. Георгия IV ст. 6 апреля 1920 г. В эмиграции в Китае, в 1930 г. возглавлял Офицерский Союз в Харбине, председатель отдела РОВС и кадетского объединения в Харбине, до 1945 г. председатель объединения Сибирского кадетского корпуса в Шанхае. После 1945 г. в США, начальник отдела РОВС. Умер 30 мая 1962г. в Принстоне (США).

⁹⁵ 3-я Иркутская Сибирская стрелковая дивизия. Сразу же по занятии Иркутска чехо-русскими силами летом 1918г. полковник П. П. Гривин приступил к формированию Иркутской дружины. Через несколько дней эта дружина в составе трех батальонов выступила на фронт, где и приняла активное участие в боях за обладание Круго-Байкальской железной дорогой, разгроме красных под Танхоем, Посольской и преследовании их до соединения с отрядом атамана Семенова. В июне 1918г. в составе 1-го Средне-Сибирского корпуса была сформирована Иркутская дивизия (полки Иркутский, Байкальский, Нижнеудинский и Хамардабанский — из добровольческих дружин тех же наименований). 26 августа 1918 г. стала 3-й Сибирской (полки получили номера с 9-го по 12-й), которая была переброшена в Екатеринбург, откуда выступила походным порядком на Бисертский завод, заняла Красноуфимск, сражалась у Песчаной горы, на реке Шаля, под Осой, Сарапулем и в других боях, в ходе которых была в конце концов обескровлена. С 3 октября 1918г. временно включена в состав 2-го Степного Сибирского корпуса, 3 января на ее пополнение были обращены части 4-го Восточно-Сибирского армейского корпуса. С 26 марта 1919 г. вошла в 4-й Сибирский армейский корпус. Состав: 9-й Иркутский (подполковник Каупин), 10-й Байкальский (полковник Кухарев), 11-й Нижнеудинский (капитан Боярсков), 12-й Верхнеудинский (бывший Хамардабанский; капитан Попов) Сибирские стрелковые полки, 3-й Иркутский Сибирский стрелковый артиллерийский дивизион (штабс-капитан Смолянинов), 3-й Сибирский инженерный дивизион (штабс-капитан Булыгин) и 3-й кадровый прифронтовой (запасный) полк. Осталась дивизией и в составе 2-го корпуса Дальневосточной армии (с марта 1920г.). По оставлении Забайкалья многие чины дивизии, не желая далеко уходить от родных мест, оставили ее ряды и присоединились к Азиатской конной дивизии, ушедшей в Монголию. В Приморье свернута в 3-й Иркутский стрелковый полк. Начальники: полковник (генерал-майор) П.П. Гривин, генерал-майор Ракитин. Начальник штаба — подполковник Семенов.

⁹⁶ Томский гусарский полк. Создан летом 1918г. в Сибири. С начала 1919 г. входил в состав 1-й кавалерийской дивизии. Под Канском 14 января 1920г. в полном составе попал в плен. Командиры: полковник Клейн (май 1919г.), полковник Зеленцов, полковник Хрущев.

⁹⁷ Бек-Мамедов Лев Хаджиевич. Михайловское артиллерийское училище (1908). Капитан. В белых войсках Восточного фронта; с 10 июля 1918 г. в Офицерской кадровой роте (Челябинск), с 16 августа 1918г. командир 1-го Уральского артдивизиона, выехал из-под Красноярска с одним только ординарцем, затем командир 11-го Уральского артиллерийского дивизиона, в мае 1922 г. командир 3-го артдивизиона, в октябре 1922 г. — Сводно-артиллерий-ского дивизиона. Полковник. В эмиграции в Китае (известен как Илларион Суворов). Умер 12 февраля 1966г. в Сен-Питерсберге (США).

⁹⁸ Енисейская казачья бригада (Отдельная Енисейская казачья бригада). В 1918г. после освобождения Красноярска там стали формироваться два конных Енисейских казачьих полка и батарея. 1-й Енисейский казачий полк под командой полковника Розанова участвовал в победоносном движении на восток Сибирской армии. Две сотни этого полка (3-я и 4-я) даже последовали за генералом Пепеляевым на Уральский фронт, где и участвовали в боях под Пермью. Остальные четыре сотни 1-го полка, весь 2-й полк (шесть сотен) и батарея (три орудия) все время оставались в Красноярском районе, где принимали участие в подавлении ряда восстаний. С отводом в тыл на пополнение частей 1-й армии в Красноярск вернулся дивизион, бывший на Уральском фронте. Во время катастрофы под Красноярском енисейские казачьи части уцелели. Одна только сотня хорунжего Занина (до 350 человек), действовавшая отдельно, принуждена была отходить на юг в Урянхай. В Забайкалье енисейские части, собранные, наконец, вместе, образовали бригаду (всего до 700 человек: два полка по четыре сотни каждый и батарею в одно орудие). После оставления Забайкалья на ст. Маньчжурия бригада сведена в полк, прибывший в Гродековский район в числе 450 человек и разбитый там на два дивизиона: конный и пеший. При расколе армии конный дивизион (до 180 человек) из двух конных сотен (в 1-й сотне один взвод был пеший) во главе с войсковым старшиной Болотовым оказался в Гродековской группе войск (как Отдельный Енисейский казачий дивизион), а полк (фактически пеший дивизион сотника Вербицкого — 180 человек, в том числе 18 конных) стоял в окрестностях Владивостока (бухта улисс). После Хабаровского похода енисейцы вошли в Сводную казачью бригаду 1-го корпуса. В августе переименованы в Енисейскую дружину (на 1 сентября 1922 г. 70 штыков и 40 сабель) в составе Сводного отряда Сибирской казачьей группы (см. 1-й корпус). Командиры бригады и полка: генерал-майор Феофилов, полковник Розанов (1920 г.), войсковой старшина Бологов (1921 г.; август—ноябрь 1922г.), генерал-майор И.Н. Потанин (с марта 1921 г.).